Сквозь тусклое стекло

— Операционный зал не работает и служащие тоже. Отдел индивидуальных сейфов, не требующий банковских операций по счетам, открыт с девяти утра до двадцати трех часов, выходных нет. У нас очень дорогое обслуживание, и мы не можем ограничивать своих клиентов и ставить их в определенные рамки. Предоставляя неограниченный доступ к нашим услугам, мы оказываемся в привилегированном положении, становимся сильнее конкурентов. Мы не требуем у клиентов документов.

— А вы считаете законным нарушать тайну вклада? — спросил Федоров.

— Да. И прокуратура, и Министерство финансов выступили на нашей стороне, после того как мы обнаружили в одной из ячеек пятьдесят килограммов тротила. Террористов удалось схватить. Наш банк открыт для честных людей, мы гарантируем стопроцентную надежность и безопасность…

— Поехали дальше, — нетерпеливо прервал его Кулешов. — Вы не знаете, что она принесла в девять вечера?

— Можем лишь догадываться. Девушка дважды заходила вхолостую, вероятно, для того, чтобы притупить бдительность служащих. Значит, она знакома с нашей системой. В девять вечера она принесла коробку.

— Уверены?

— Больше она не появлялась. В воскресенье на пульт дежурного поступил сигнал — открылась ячейка 824. У нас простая система, привожу пример. Приходит человек, предъявляет ключ номер пять. Дежурный пропускает клиента и отсоединяет пятый номер от сигнализации. В воскресенье днем было очень много клиентов, 824-й не приходил, однако ячейка открылась. Значит, пришел человек, имеющий два ключа от разных сейфов, предъявил один номер, а пошел к другому. Получив сигнал, дежурный тут же включил магнитофон, и участок с 824-й ячейкой высветился на экране. Камера сделала несколько снимков. Вот они.

Алексей Дмитриевич разложил фотографии на столе, и оба полковника узнали Скуратова. То, что он держал в руках, не поддавалось никаким объяснениям — на его ладонях сверкало ожерелье из гарнитура «Око света».

— Бриллиантов не было в сейфе раньше, — продолжал секьюрити. — И положить их могла девушка в субботу вечером, а потом передала ключ этому мужчине. Мы не знаем номера его ячейки. В хранилище находилось много народа, было предъявлено более сорока ключей.

— Почему же вы его не задержали? — возмутился Федоров.

— Он ничего не взял, положил бриллианты на место и ушел с пустыми руками. Мы возобновили наблюдение за ячейкой. В понедельник банк получил сводки происшествий, в них не упоминалось ни о каких бриллиантах. Когда пришла другая девушка и предъявила ключ от 824-го сейфа, мы не вправе были ее задерживать. Клиенты могут передавать друг другу ключи, если имеют факсимильную подпись для сличения. Имеется в виду обычный штамп. Вот ее фотографии. Она забрала коробку с бриллиантами и беспрепятственно ушла. Вот эта же девушка садится в машину. Мы даже сфотографировали номер. За рулем кто-то сидел, но мы не смогли разглядеть на снимке кто именно.

Машина принадлежала Скуратову, ее опознали оба полковника, но только Федоров узнал в девушке Дину, Кулешов ее никогда не видел. Это она обнаружила «труп» Скуратова и вызвала милицию. Федоров ее отпустил. А куда ее девать, если следствие ведется подпольно. Сажать в «обезьянник»? На каких основаниях? О выстрелах на даче никому не известно.

— Больше к ячейке никто не приближался, — пожал плечами охранник. — Шкатулка с побрякушками там так и лежит. Это все, что я могу сказать.

Кулешов и Федоров покинули банк. Федоров тут же позвонил в больницу. Ему сообщили, что Скуратову сделана операция и он будет жить, но сейчас больной находится в коме и как долго продлится это состояние, никто сказать не может.

— Я знаю девчонку, которая забрала «Око света» из банка, — уверенно заявил Федоров. — Подружка Скуратова. Поедем к ней, расскажу все по дороге.

Они сели в машину и помчались на Чистые пруды. Федоров стал выкладывать все, что знал, а Кулешов, слушая его, все больше мрачнел.

Дину они не нашли. Подруга сказала, что она уехала на дачу рано утром и не возвращалась. Кулешов вызвал к дому наружников.

— У нас нет ее фотографии. Черт! — зло бросил Кулешов, когда они вышли из дома.

— Должна быть. Веня обожал фотографировать красоток, а Дина даже в заплаканном виде выглядит лучше многих звезд. Проверим. Весь найденный на даче фотоархив Скуратова ребята свалили в багажник моей машины.

Перерыв три коробки со снимками и негативами, всякого повидав, полковники ни одного снимка Дины не нашли.

— Она могла их уничтожить, — предположил Федоров.

— Не обязательно, — возразил Кулешов. — У Скуратова десяток квартир в Москве, миллион фотографий и не одна лаборатория. Девчонка, может, сидит в одной из этих квартир, под своими портретами. Либо она очень напугана, либо напрямую связана с ограблением, а значит, Скуратов завяз в этом деле по уши.

— Я даже уверен, — твердо заявил Федоров. — На пути от отеля до Варшавки есть ресторан «Маяк», где вечером в субботу Оксана встречалась с мужчиной перед поездкой в банк.

— Поехали! — скомандовал Кулешов.

История повторилась. Теперь метрдотелю задавали вопросы высокопоставленные милиционеры. Опять вызвали того же официанта.