Сквозь вечную ночь (ЛП)

— Вообще-то да. Они говорят, что это восходит к Единению. Предки Соболя были Избранными. Их позвали в один из Модулей, но обманули, оставив снаружи.

В школе Ария изучала историю Единения, период после массивной солнечной вспышки, которая разъела защитную магнитосферу Земли, распространяя Эфир по всему миру. Разрушения в первые годы были катастрофическими. Полярность Земли менялась раз за разом. Мир был поглощен огнем. Наводнениями. Массовыми беспорядками. Заболеваниями. Правительства поспешили построить Модули, когда усилились эфирные бури, нанося постоянные удары. Иная — так ученые назвали инопланетную атмосферу, когда она впервые появилась, потому что она не поддавалась научному объяснению — электромагнитное поле было неизвестного химического состава, которое вело себя и выглядело как вода, и поражало невиданной ранее силой. Термин эволюционировал в Эфир, слово, заимствованное у древних философов, которые говорили о подобном элементе.

Ария видела кадры улыбающихся семей, прогуливающихся по Модулям, типа Грезы, восхищаясь своими новыми домами. Она видела их восторженные выражения на лицах, когда они впервые надели Смартвизоры и посетили Миры. Но она никогда не видела записи того, что произошло снаружи. Еще несколько месяцев назад Эфир был для нее чем-то другим, таким же чуждым, как мир за стенами безопасности Грезы.

— Ты хочешь сказать, что Соболь ненавидит Поселенцев из-за того, что случилось триста лет назад? — спросила она. — Все не поместились бы в Модули. Лотерея была единственным способом сделать все честно.

Уилан фыркнул.

— Это было несправедливо. Люди остались на погибель, Крот. Ты действительно веришь в справедливость, когда рушится мир?

Ария колебалась. Она уже достаточно раз видела, как у людей проявляется инстинкт самосохранения и сама его чувствовала. Силу, что толкнула ее на убийство, о чем она никогда бы не подумала, что сможет сделать. Она вспомнила, как Гесс выбросил ее из Модуля на погибель, защищая Сорена, своего сына. Она могла себе представить, что в период Единения справедливость не имела бы большого значения. То, что произошло, было несправедливо, но она все еще верила в нее. Считая, что за справедливость стоит бороться.

— Ты пришел сюда, чтобы быть занозой в заднице, Уилан? — спросила Молли.

Уилан облизнулся.

— Я просто пытался предупредить Крота…

— Спасибо, — перебила его Ария. — Я постараюсь не спрашивать Соболя о его пра-пра-прапрадедушке и пра-пра-прапрабабушке.

Он ушел с сальной, кривой улыбкой. Молли снова принялась чесать белую звезду кобылы.

— Масленка мне нравится. Как тебе?

Ближе к вечеру Ария отправилась в дом Перри, желая побыть несколько минут наедине перед Церемонией нанесения Отметин. Комната Вэйла, где она провела свою первую ночь, была намного опрятнее, чем остальная часть дома. В изножье кровати лежало красное одеяло, там же стояли комод и шкаф, но больше ничего. Она никогда не видела брата Перри, но чувствовала его присутствие в комнате. Напряженность, которой, как ей казалось, он обладал, заставила ее почувствовать себя неловко.

Она забрала сокола Перри с подоконника в другой комнате и поставила его на тумбочку, улыбаясь простому решению. Потом переоделась в белую майку с тонкими бретельками, села на край кровати и посмотрела на руки. В каком-то смысле получение Отметин будет восприниматься как принятие… официальное принятие… ее как Посторонней. Как Слышащей. Как дочь своего отца. Неужели он разбил сердце ее матери? Или они разошлись по другой причине? Узнает ли она когда-нибудь ответ?

Снаружи на поляне собрались люди. Их оживленные голоса доносились через окно. Барабан отбивал глубокий ритм сердцебиения. Она провела в поселении Потока уже две ночи. Для начала она обеспечила клан источником сплетен. Прошлой ночью она развлекала их. Что принесет сегодняшний вечер?

Ария обнаружила свой Смартвизор в сумке и положила его на ладонь. Хотела бы она использовать его, чтобы связаться с друзьями. Что Калеб подумал бы о ней, получив она Отметины?

Входная дверь открылась и с грохотом захлопнулась. Ария засунула Смартвизор обратно в сумку и встала с кровати, прислушиваясь к скрипу половиц, когда кто-то вошел. В дверях появился Перри, его зеленые глаза были полны решимости и серьезности. Они стояли, глядя друг на друга, выражение его лица смягчилось, ее пульс участился.

Перри перевел взгляд на статуэтку на тумбочке, обратив внимание на небольшие изменения в комнате.

— Я поставлю его обратно, — сказала она.

Он вошел внутрь и поднял его.

— Нет. Оставь. Он твой.

— Спасибо. — Ария посмотрела через дверь позади него, ведущую в другую комнату. Она снова почувствовала странную и тревожащую дистанцию между ними — стеклянную стену, разделяющую их на случай, если кто-то войдет в дом.

Он поставил сокола и кивнул на ее сумку.

— Я думал, мы уйдем завтра на рассвете.

— Ты уверен, что тебе следует уходить? Имею в виду, после того, что случилось?

— Да, уверен, — ответил он резко. Перри поморщился. Потом медленно выдохнул и провел рукой по лицу. — Прости. Риф был… Неважно. Извини.