Сквозь века. Право на жизнь (СИ)

— Да, но ее уже как человека не воспринимали, она уже более тридцати лет была замужем и родила троих сыновей. А тут четвертая беременность и дочь! О, как все тогда всполошились и у нас был бум рождаемости, и почти все были девочками. Чуть позже уже выяснили, что девочка никогда не рождается первой или второй. Только третьим или четвертым ребенком. Иногда бывало так, что уже есть старший сын и мать беременеет двойней. Тогда детки разнополые рождаются. А если уже есть двое сыновей и снова двойня, то скорей всего будет две девочки. Нас, рождение наших дочерей, спасло от вымирания. Ведь люди заигрались и выпустили очередной вирус. Он выкосил тогда почти всех людей и что печально, передавался по воздуху. Тогда даже наши жены пострадали, многие мужчины овдовели и едва не сошли с ума. Мы едва сами не добили людей от горя потери. Нас тогда спасли только наши маленькие дети и дочки. Их нужно было защищать от монстров, в которых превращались люди. Опережая твой вопрос родная, — сказал тяжело Крис — если из жен кто заражался, мы помогали быстро умереть и не дать ранить детей. Ты бы видела, во что превращались люди…

— Хуже, чем те зомби, что были в первую волну?

Родные задумались, видимо, рылись в памяти и сравнивали.

— Хм, ты права. Ты видела это все вживую.

— Крис, а кто запустил вирус в первой волне?

Этот вопрос заставил всех родных уйти в себя и исследовать память. Из-за того, что у них появились женщины, способные передавать память их предков, знаний стало в разы больше.

— Знаешь, не хочу приукрашивать прошлое, — сказал Крис, выныривая первым — но когда-то наши ученые, тоже разрабатывали кое-что, но тогда это было для скота, чтобы он быстрей рос и набирал вес. Именно для животных, не для людей. У нашего народа в прошлом было много шуточек типа: «а ты ничего так, я б тебя съел». Или «А тебя пущу на бульон!» Но! Просто так есть разумных, никогда никому не позволялось! Да, во времена эпидемий мы отлавливали зараженных и пускали их в дело. Но здоровых, запрещено было тогда и сейчас! Дедушка, которого ты знаешь как Нокс, думал, что кто-то взял наши наработки и исказил. Потому что часть зараженных разносило.

— Еще один каверзный вопрос из слухов моего времени.

— Уже догадываюсь какой, — горестно вздохнул мужчина. — Нет, этиры, насколько нашему предку известно — не отлавливали этих толстяков. Но он видел, как они потолстев до определенного размера, все же превращались в зомби и при этом были не менее прытки, чем другие зараженные и худые. Но эти становились вечно голодными тварями. Дедушку один такой едва не загрыз. Но это уже после твоего исчезновения.

— Хм, еще вопрос, нормальный.

Родные улыбнулись.

— Тогда у этиров были свои земли?

— Да, конечно!

— Поэтому никто не видел ваших женщин и детей?

— Да. Нам тогда повезло, крупно! Из-за того, что у нас были изначально закрытые поселения, наши жены того времени не заразились. И мы тогда очень тщательно следили, чтобы они питались чистыми продуктами.

— А как вы находили себе жен?

— Как и другие мужчины, — буркнул Кристофер — Потом стало сложней, но умудрялись всех женить по обоюдному согласию. Тогда, особенно женщины искали место, где будет безопасно и их не будут унижать. Не все так радужно было в некоторых поселениях. И из некоторых, девчонки просто бежали в чем были. Мы таких приглашали жить к нам. Обычно спустя год или два образовывалась пара. И если бы ты тогда не пропала, дедушка тебя замуж бы выдал за своего внука. Замуж ты все же вышла, за его внука, но спустя много столетий.

Задумалась о взаимоотношениях в нашем поселке. Жестокости, я к счастью, не видела. Не считая Глафиры и Машки, и то, последняя так по-глупому погибла.

— Ник, все поселки с выжившими были разные. Тебе просто очень повезло. В некоторых, женщин приравнивали к бесправным существам, и их мог любой уложить в кровать. Дедушка из такого поселка забрал себе жену. У нее уже было трое детей, он и ее детей тоже забрал. А потом оттуда сбежала почти половина всех девок. Главное, было сказать им, куда бежать. Но девчонки тогда долго отходили от насилия над телом и душой. Притом у многих уже были малолетние дети. А самим было от силы семнадцать. Чуть позже, после того побега, мужчины заявились к нам, требовать женщин. Прости конечно, но от нас они живыми не ушли. Они пришли непросто беглянок забрать, но и наших женщин. А нас убить хотели. Жестокое время, жестокие меры.

— Однако мне очень повезло с поселком. У нас, правда и женщин было мало. Но все женатые были, и не замечала недовольства, если не считать пришибленных.

— Ты про Глафиру?

— Ага.

— Дедушка имел несчастье с ней познакомиться. Эта пришибленная на голову пыталась обвинить его в гибели дочери. А потом, увидев наш поселок, захотела у нас остаться. Но никто из наших не захотел приютить ее.

— И что с ней стало?

— Не знаю, но ее больше никто не видел.

— Правильно, что не пустили ее к себе, это она мне клок волос в суп подкидывала. И была хреновым поваром.

Крис сгреб меня в свои объятия.

— Готова к экзаменам?