Сквозь волшебную дверь. Мистические рассказы

«Вот что, ребята, – сказал он. – Вы этого человека и пальцем не тронете. Никто еще не доказал, что Джо умер, а если он умер, то, что его Скотт убил, тоже нужно еще доказать. Да и вообще это была самооборона – вы все знаете, что он устроил здесь засаду на Скотта, чтобы застрелить. Поэтому говорю еще раз: вы этого человека пальцем не тронете, и у меня есть тридцать шестизарядных доводов, которые смогут вас в этом убедить». «Интересная точка зрения. Ее стоит обсудить», – сказал приятель Алабамы. Ну тут все выхватили пистолеты, ножи, и обе стороны начали сближаться. Похоже было на то, что в Монтане ожидается резкое повышение смертности. Скотта оставили сзади с пистолетом у виска, чтоб не дергался, но он сидел совершенно спокойно, будто просто так заехал сюда поглазеть, что происходит. Тишина стояла гробовая, и тут он как заорет: «Джо! Это Джо! Смотрите, в мухоловке!» Тут же все обернулись и посмотрели, куда он тыкал пальцем. Святые небеса! Думаю, то, что увидели мы, никто до самой смерти не забудет. Один из здоровенных листьев большой мухоловки, который закрытый на земле лежал, начал медленно раскрываться. И в нем, точно младенец в люльке, лежал Алабама Джо собственной персоной. Видать, когда он оказался внутри, огромные шипы медленно проходили через его сердце, потому что он успел вытащить нож и попытаться выбраться – мы увидели разрез на толстом мясистом листе. Только не успел он, лист задушил его раньше. Должно быть, он, когда дожидался Скотта, не захотел ложиться на болото и улегся на этот лист, а тот над ним и захлопнулся. Ну, вы видели у себя в теплицах, как это с мошками бывает. В общем, когда мы его увидели, он был весь перемолот и разорван на части огромными зубами этого растения-людоеда.

Ну что, сэры, я думаю, вы согласитесь, что история и в самом деле необычная.

– А что же было со Скоттом? – спросил Джек Синклер.

– О, мы его отнесли на руках в бар Симпсона, и там он всем нам поставил виски. Да еще влез на стойку и речь сказал, чертовски славную речь. Что-то там про британского льва и американского орла{430}, которые будут вечно идти рука об руку. Ну все, сэры, заболтался я уже, да и сигара закончилась, так что пора мне.

И, бросив напоследок «До свиданьица», он вышел из комнаты.

– Поразительный рассказ! – заметил Доусон. – Кто бы мог подумать, что Dionaea может обладать такой силой!

– Да кто поверит в этот бред! – воскликнул юный Синклер.

– Искренний человек, такой лгать не станет, – возразил доктор.

– Или врун, каких свет не видывал, – добавил я.

Интересно, кто из нас был прав?

Капитан «Полярной звезды» (Из дневника Джона Макалистера Рэя, медика)

11 сентября

81° 40´ с. ш. 2° в. д. Все еще дрейфуем среди бескрайних льдин. Та, которая простирается от нас на север и к которой прикреплен наш якорь, по размеру не меньше любого английского графства. Слева и справа белые поля тянутся до самого горизонта. Утром помощник капитана сообщил, что на юге показались паковые льды{431}. Если они достаточно толстые, чтобы преградить нам обратный путь, мы можем оказаться в опасности, потому что, как я слышал, запасы еды уже на исходе. Сейчас позднее время года, поэтому снова начинаются ночи.

Сегодня утром прямо над фок-реем{432} видел звезду, первую с начала мая. Экипаж недоволен, многие хотят вернуться домой к началу сезона сельди, в это время на шотландском берегу рыболовам всегда хорошо платят. Пока их недовольство выражается только в хмурых лицах и злых взглядах, но сегодня днем второй помощник сказал, что они думают послать к капитану депутатов с объяснением причин своего недовольства. Не думаю, что он согласится их принять: характер у него вспыльчивый, и он не потерпит никаких посягательств на свои права. Попробую после обеда поговорить с ним об этом. Давно заметил, что от меня он спокойно воспринимает то, чего не потерпел бы от других членов команды. Со штирборта{433} виден остров Амстердам у северо-западной оконечности Шпицбергена{434} – голые острые вулканические камни в белых рубцах (следы ледника). Как удивительно осознавать, что сейчас вокруг нас до самого датского поселения на юге Гренландии, наверное, нет ни одного живого человека. Это добрых девятьсот миль по прямой. Капитан взял на себя большую ответственность, когда рискнул привести сюда свое судно. В это время года ни один китобой еще не оставался в этих широтах так долго.

Девять вечера. Разговаривал с капитаном Крейги. Хоть результат разговора вряд ли можно назвать удовлетворительным, по крайней мере, он выслушал меня молча, не перебивая. Когда я закончил, на лице капитана появилось выражение железной решимости (я часто вижу его таким), и несколько минут он расхаживал по своей узкой каюте. Сначала я подумал, что мои слова сильно обидели его, но он рассеял мои сомнения, когда снова сел и положил мне на плечо руку, мягко, словно хотел утешить. В его холодных темных глазах я тоже заметил какую-то чуткость, доброту, чему сильно удивился.