Сквозь закрытую дверь

Она кивнула, расстегнула ремень и вышла из машины.

— Спасибо, — сказала с заднего сидения Эми. — Я так рада, что ты поселилась рядом с Ребби.

— Я тоже, Эми, — ответила я. — Береги себя.

Я отвела машину Ребекки назад, к её дому, поставив так, чтобы в следующий раз было легче выехать. Ребекка забыла на спинке сидения свитер, он свалился на коврик, и я его подобрала. Внизу осталось грязное пятно. Я решила захватить его с собой и постирать. Заперев машину и сунув ключи в сумку, я пошла через двор к своему дому. На крыльце сидел Геркулес, глядя на окно. Он спрыгнул вниз, посмотрел назад, потом на меня, и замяукал.

— Ты что? — спросила я. — Если ищешь Ребекку — она с Эми, и с Эми всё в порядке.

Герк вслед за мной вошёл в кухню. Внутри, прямо перед дверью, сидел Оуэн.

— Ребекка у Эми, Эми в порядке, — сказала я.

Я бросила свитер Ребекки на спинку стула.

— Мне нужен кофе, — сказала я, не обращаясь ни к кому.

Как только кофеварка заработала, я полезла в холодильник. Может, сделаю французский тост с фруктами вместо блинчиков. Оуэн стоял на задних лапах, а передние положил на спинку кресла, куда я бросила свитер Ребекки. Он жевал рукав.

— Оуэн! Прекрати! — крикнула я.

Испуганный кот упал на все четыре лапы и теперь смотрел на меня с таким же глупым выражением, как во время жевания цыплёнка с кошачьей мятой.

— Да что с тобой такое? Это же свитер Ребекки.

Я подобрала кардиган, свернула и повесила на спинку кресла. Потом пошла к холодильнику за фруктами, которые резала, когда в дверь постучала Ребекка. Когда я обернулась, Оуэн подпрыгивал, стараясь зацепить свитер лапой.

— Эй! А ну перестань! — завопила я и схватила свитер прежде, чем коту удалось до него дотянуться.

Оуэн повесил голову. В дверях гостиной появился Геркулес. Я схватила свитер одной рукой, прижала к себе и нагнулась к Оуэну.

— Что же это с тобой такое? — спросила я, стараясь говорить спокойно.

Оуэн посмотрел на меня и сунул голову в смятый в клубок свитер. Прежде чем я успела его оттолкнуть, он выдернул голову и затряс ею. Если бы не знала, я могла бы поклясться, что в рукаве спрятан Весёлый цыплёнок Фред. Я смотрела на Оуэна, а он изо всех сил старался не смотреть на меня. Может, я не так уж и ошибаюсь. Я протянула руку и почесала кота за ухом.

— Всё в порядке. Я на тебя не сержусь.

Я поднялась, встряхнула свитер и поднесла к лицу. Он чуть заметно пах кошачьей мятой. Я наклонилась над Геркулесом, держа перед ним рукав. Он понюхал, поморщился и отодвинул голову — такая же реакция, как на цыплят с кошачьей мятой. Ребекка обещала больше не покупать их Оуэну. Должно быть, мята была в составе компресса на руке, догадалась я. Не знала, что кошачья мята помогает от артрита. Ничего удивительного, что Оуэн так странно себя вёл. Я поднялась наверх, наполнила тёплой водой раковину рядом со стиралкой, добавила мыло и замочила свитер.

Когда зазвонил телефон, я приканчивала последний кусок французского тоста. Я изо всех ног кинулась в гостиную, думая, что это мать или Ребекка. Но я ошиблась.

— Привет, Кэтлин, — раздался из трубки голос Лизы. — Отгадай, что я выяснила.

Удар одинокого лотоса

— Привет, Лиза, — сказала я. — Это насчёт Грегора Истона?

— Ага, — по голосу было слышно, что она очень довольна. Потом она снова зевнула.

— Ты ещё не ложилась?

Муж Лизы был джаз-гитаристом и играл в клубах по всему Восточному побережью в окрестностях Бостона. У него был ненормированный рабочий график, а в выходные — и у Лизы.

— Лежу поперёк кровати, — сказала Лиза.

— Так что ты узнала? Я получила твой мейл.

Я представила её, растянувшуюся поперёк широкой кровати, с кучей подушек под головой.

— Как я уже сказала в письме, Истон родился Дугласом Грегори Уильямсом.

— Фальшивка? — я немного подвинулась, нога уже стала затекать.

— Ага. Так же, как и имя. Свой первый диплом он получил в маленьком университете во Флориде. И знаешь — это был диплом преподавателя.

— Истон собирался стать учителем?

— Вероятно, — сказала Лиза. — Погоди, у меня тут подушка упала. — Послышался мягкий шлепок, и она вернулась. — Нет никаких сведений о том, как он провел полтора года после диплома. Может, преподавал. В общем, он поступил в Оберлинскую консерваторию. И, кстати, в этот момент убавил пару лет своего возраста.

— Погоди секунду. Истон отправился в Оберлинскую консерваторию?

— Ага.

Когда Лиза волновалась — теряла все манеры культурной речи. Вайолет уезжала в Оберлин. Моё сердце застучало чаще.

— Но я думала, у него диплом университета Цинциннати.

— Так и есть. Истон отправился в Оберлин, когда был ещё Дугласом Грегори Уильямсом. И пробыл там не больше года. Он его не окончил.

— Ух ты! — я поджала под себя ноги. — А ты знаешь, почему он бросил?

— А у медведя волосатая задница? — фыркнула она. — Да, я знаю.

Её глупая шутка напомнила мне ту восемнадцатилетнюю девчонку с севера штата Мэн, которую я когда-то встретила в колледже.

— И почему?

— Скандал. Секс, наркотики, рок-н-ролл.

— Что?

— Подожди минутку, — сказала она. — Да, дорогой, буду, чашечку.

Наконец она вернулась.