Слабая ведьма

— Это что еще такое?! — Маг с внезапно проснувшимся подозрением сверлил глазами бедную служанку. — С каких это пор абаданнские служанки проявляют такой интерес к делам своих господ?! — Он подошел и нагнулся над распростертой у стены девушкой. Ухватившись за медальон, рывком поднял ту на ноги. — Ну-ка, скажи мне имя своего жреца! — грозно потребовал колдун. «Сестра», полузадушенная металлической цепью, лишь беспомощно хрипела. Маг подтащил служанку к дверному проему и вышвырнул из комнаты. — Разберемся с тобой позже! — пообещал он. Дверь со зловещим лязгом захлопнулась, чуть не отбив бедной ноги.

Отверстие в крыше потемнело. Мирре подумалось, что уже сгущаются сумерки, но это с востока, наколдованная магом, шла гроза.

Аргол взмахом руки наложил засов на дверь и повернулся к пленнице.

— Пора нам с тобой заняться нашими делами, — потирая руки, заявил он.

Мирра постаралась придать своему лицу презрительное выражение, но не была уверена, что это ей удалось. Она чувствовала, что милосердная смерть совсем близко, но все же продолжала бояться мага.

— Эти чудесные украшения, — без всякой связи с предыдущей фразой начал Аргол и ухватился за безвольно лежащие руки Мирры, — призваны не только пресечь у своей владелицы любые мысли о побеге. Они же не позволят тебе умереть, как бы ты об этом ни мечтала. Твое тело начнет сохнуть и разлагаться, но ты будешь продолжать жить и страдать. Заманчивая перспектива, не правда ли? — Горящие глаза колдуна приблизились к самому лицу несчастной. Руки произвели над ее телом замысловатые движения, и девушка неожиданно почувствовала боль — обычную боль в затекших мышцах от долгого, неподвижного лежания на холодном камне, но боль эта была почти невыносима. Она застонала сквозь зубы. Когда-то в детстве ей приходилось слышать легенды о живых мертвецах, странных созданиях, скитающихся ночами по кладбищам, не способных расстаться с собственным телом и вознестись в Чертог Ожидания. Мирру невольно передернуло, от чего мышцы заломило еще больше. — Вот видишь, не очень приятно! И это может продолжаться практически вечно, если только… — Голос колдуна снова стал мягким и вкрадчивым. — Если только ты не отдашь мне то, что я прошу.

Мирра выгнулась от неожиданно скрутившей ее судороги и непонимающе глянула на Аргола.

— Твой дар, глупышка! — ответил на ее немой вопрос маг. — Тебе он совершенно ни к чему, а я, я смогу воспользоваться им как должно! — Глаза безумца закатились, он не мог отказать себе в маленькой слабости — помечтать о будущем всемогуществе.

— Я смогу расширить границы Вселенной! — с пафосом произнес он. — Я сравняюсь в могуществе с драконами и шагну за грань Равновесия… Нет, я встану над ним!

Девушку продолжали мучить судороги, ей было не до того, чтобы слушать спятившего мага. Все, чего она хотела, — уснуть и больше не просыпаться! Если для этого нужно было что-то там отдать Арголу, она была согласна. Куда только делись ее разумные рассуждения о том, что маг не может отобрать то, что человек не согласен отдать добровольно. Единственное, о чем еще помнила Мирра, так это о том, что в обмен на свой дар у колдуна следует выторговать мгновенную и легкую смерть.

Так она ему и сказала. Когда смогла.

— Конечно, конечно, — почти ласково зашептал «добрый» волшебник. — Тебе нужно только сделать все, как я скажу. — Он вкратце объяснил суть предстоящей магической церемонии. — Все, что от тебя требуется, это вовремя ответить на мой вопрос «Что мое — твое!» и — ты свободна! Договор?

— Договор! — простонала жертва.

Она все так же лежала на каменном столе, но волшебные розовые факелы погасли. Башню то и дело озаряли белые сполохи молний. На улице бушевала гроза. Под вспышки электрических разрядов ядовито-зеленым светились магические знаки на стенах. Посреди зала возвышалась фигура чародея в пурпурной мантии. В свете молний черты его лица заострились, кожа стала полупрозрачной. Сквозь нее Мирра ясно различала, как черная кровь колдуна, пульсируя, движется по венам на щеках.

Разряд молнии ударил в купол, и башня почти раскололась от грохота. В ставшем голубым электрическом сиянии Мирра в первый и последний раз увидела ману, излучаемую каждым человеком. Ярко-лиловый сноп света исходил из затылка Аргола, его лучи достигали самого купола. В этом мертвенном лиловом сиянии колдун был еще страшнее. Еще один раскат сотряс башню. Колдун воздел руки, разрисованные буквами священного алфавита, и низким голосом запел заклинание.

Страдалица изо всех сил зажмурилась, ожидая, что очередная молния отправит ее прямиком на встречу с Доброй Сестрой. Гром прогремел в третий раз, башня закачалась уже не на шутку. Эхо раската долго блуждало под куполом. Потом постепенно все стихло.

Долго-долго Мирра в напряжении сжимала веки. Наконец она устала жмуриться и открыла глаза. Волшебная гроза кончилась, в зале было тихо, темно и (за исключением ее), по-видимому, пусто. Она всхлипнула. Аргол снова обманул: пообещал легкую смерть, а сам, отняв ее Дар, оставил мучиться.