Слабая женщина, склонная к мелонхолии

Потом выяснилось, что Светка не просто знает, а очень хорошо знает, что надо делать. Дом на окраине города, куда привезли Асю, был большим, удобным, тихим и чистым. Очень чистым, несмотря на то, что вокруг него был сад, огород, куры гуляли, коза в сарае жила… Природа. Но почему-то с деревьев на голову ничего не сыпалось, мутные капли с потолка не шлепались, в постели не водился песок, в супе не плавали щепки. Две кошки свободно шастали из дома на природу и обратно, но они грязи почему-то не наносили. Хозяйка удивительного дома была какой-то дальней родственницей Светки. Или Светкиного мужа. Или жены брата Светкиного мужа. Или даже соседа родителей жены… в общем, того майора милиции. Вникать в тонкости родственных связей необходимости не было, Светка и сама в них не очень вникала. Просто мимоходом туманно объяснила, что они все тут родня в какой-то степени. И вообще, если покопаться в родословной каждого человека как следует, то окажется, что все друг другу родня. В какой-то степени. И даже какой-нибудь эфиоп может оказаться родственником, например, со стороны Пушкина. А у самой Аси в родственниках наверняка числится Генрих Гейне. Со стороны матери. И тети Марты. А со стороны бабушки родственником может оказаться Чингисхан. Нет? Ну, тогда сын степей калмык. В общем, все мы здесь в какой-то степени русские, в какой-то степени родственники и в какой-то степени племянники тети Фаины. Ася тоже может называть хозяйку дома тетей, потому что та и так знает, что Ася ей родня, а при необходимости это еще и доказать может. Ничего доказывать никакой необходимости не было. Тетя Фаина правда сразу оказалась родной.

Почти как Асина бабушка. Она даже похожа была на бабушку. Маленькая, худенькая, смуглая, черноволосая, черноглазая… в движениях быстрая и совершенно бесшумная. И говорила очень похоже – интересно, просто и весело. Первым делом съездила с Асей в гости к ее маме и тете Марте. Непринужденно познакомилась, тут же выяснила родственные связи.

– В девках какую фамилию носили? Кутель? Это не из самарских Кугелей будете? О, то-то я смотрю – лица родные. Моя бабка за двоюродным братом вашего деда замужем была. Ну как это вы не знаете! Дед-то у вас каким-то медицинским профессором был, правильно? Ну вот, все сходится. Здравствуйте, сестрички мои ненаглядные!… Зовите меня тетя Фаина. Меня все так зовут. Да и молоденькие вы еще, чтоб у меня в сестрах ходить.

Асиной маме было почти пятьдесят, тете Марте – пятьдесят шесть. Тетя Фаина, которая выглядела моложе обеих, обращалась с обеими как с любимыми, но немножко бестолковыми детьми. От подробностей операции, которые несколько нервно, но и с гордостью стала излагать Асина мама, отмахнулась:

– Аннушка, не бери в голову, все это ерунда. Через месяц забудешь. Я знаю, мне Плотников еще девятнадцать лет назад хрусталики менял.

На осторожные расспросы, почему Ася не вернулась домой, зачем ей по чужим углам ютиться, если родной дом есть, тетя Фаина строго заметила:

– Вы чего это, девки, говорите-то? Какие это чужие углы, если мы родня? Да и негде у вас тут жить нормально. Полторы комнаты… А? Где ребенку заниматься? И отдыхать негде. Да и шумные вы сильно. Орете да хохочете, хохочете да орете… Аське сейчас тишина нужна. Она на глазного доктора учится. Будет у нас как сам Плотников. Вот так. У меня ей все условия, а у вас только шум один. А соскучитесь – в гости приходите. Да и Аську як вам иногда отпускать буду. Но не сильно часто. Может, когда-нибудь потом – почаще. А сейчас нечего туда-сюда бегать. Сейчас ей отдохнуть маленько надо. А потом – учиться. И не спорьте со мной, я лучше знаю, как чего делать.

Мама и тетя Марта и не спорили. Они тоже сразу поняли, что тетя Фаина – родная. И что лучше знает, как чего делать, – тоже сразу поняли.