Читаем Слабак, или Месяц после смерти полностью

- Не знаю. В мозгах как-то мутно. И чувствую я сейчас совсем другим местом.

- А если я пообещаю, что не сбегу утром, мы можем?..

- Если ты сейчас же не уберёшь свою руку оттуда, где она есть…

- То что?

- То мне будет пофигу, что мы можем, а что нет… Вау, Гар-ри! Ты напрашиваешься.

- Ещё как! Видел бы ты себя - какой ты делаешься, когда я сжимаю тебя вот здесь.

- Ах!

- Так?

- Да, да!.. Ай! Кусаться не договаривались! Это моя прерогатива!

- Ай!

- Ага! А ещё я могу вот так. И вот так.

- Ох.

- Где эта чёртова постель?!

- Должна быть где-то недалеко, учитывая экономию квадратных метров… Похоже, ты выбрал, да, Драко?

- Молчи, чудовище. Завтра мы об этом пожалеем. Наверняка.

- Я не… мнямпф!

24 МАЯ 1998 ГОДА, ВОСКРЕСЕНЬЕ

- Уй!

- А? Что? Куда? Драко?

- Драко никуда, к сожалению. Уй! Лежи смирно, Поттер. Кажется, мы слиплись.

- Каким образом?

- Самым неприличным. Какого чизпафла ты вчера не применил Очищающее, а?

- Хм… А ты?

- Я забыл! Разве я обязан помнить всё на свете?

- А я - обязан? Я вообще уснул!

- Я тоже уснул! А ты мог о нас позаботиться, прежде чем… Уй!

- Чудненько. И почему именно я?

- Больше некому, а герои должны быть более ответственными!

- Значит, я безответственный герой… Малфой, если ты ещё чуть-чуть отлепишься, то я смогу дотянуться до палочки.

- Давай лучше вместе. Зачем ты её так далеко положил?

- Извини, не рассчитал!

- Ранним утром твой сарказм в нашей кровати лишний… Так, так… Ещё немножко…

- Готово. Тергео!

- Ф-фух… Гарри?

- М-м?

- У тебя нигде ничего не болит?

- Нет, вроде.

- У меня тоже. Выходит, я всё правильно помню.

- И что именно?

- Что срубился до того, как мы дошли до самого интересного.

- Да уж, с выдержкой у тебя не очень. А вот ладони изучить стоит. На предмет мозолей, как у тех хаффлпафцев.

- Поттер, ты пошляк! И вообще слишком много всего помнишь. Ещё скажи, что и похмелья у тебя нет.

- Нет. Зато есть кое-что другое.

- Что именно?

- Утренняя потребность продолжить начатое вчера.

- Мерлин мой, какая замысловатость! Ай! Ты это зачем?

- Проверяю твои потребности. А заодно - границы своего допуска.

- И ка-ак?

- Похоже, и с тем, и с другим всё в порядке. Иначе ты вряд ли разрешил бы мне добраться до своего самого важного органа.

- Во-первых, Поттер, ты не спрашивал. Во-вторых, к твоему сведению, самый важный мой орган - голова… А-а-ах! Хотя, конечно, этот орган мне тоже достаточно ва-а-ажен.

- Как мне нравится, когда ты такой сговорчивый, Драко.

- А ты ненасытный. И где твоя природная скромность, гриффиндорский оплот нравственности? Куда она… ох… девалась?

- Спряталась до лучших времён… которые, я надеюсь, никогда не наступят. Эй, Драко, ты зачем… зачем туда по-о-олез?

- Прогонять природную скромность - вдруг она спряталась именно сюда?.. Заодно думаю опровергнуть твои слова о том, что у меня в языке колючки.

- О Господи, Дра-а-ако! Я… ты… ах…

- …Ну и?.. Что повествует тебе твой… важный орган о моём языке?

- Ему ка-ажется, что твоему языку нашлось наилучшее применение. Ох… Только не вздумай остановиться!

* * *

- И как?

- Потрясающе… И нечего смотреть на меня как кот, объевшийся сливок. Ты ещё замурлыкай.

- Мур-р-р!

- За ушком почесать?.. Или лучше почесать в другом месте?

- Нигде меня чесать не надо. Я уже тоже всё. Вместе с тобой.

- Что ж, выходит, я был прав - с выдержкой у тебя не очень.

- Хочешь сказать, у тебя с ней хорошо? И двух минут не прошло, Гарри. А кто бы на моём месте смог терпеть, когда ты так стонешь? К тому же, вряд ли бы мы так крепко слиплись утром, если бы вчера несдержанным был только я.

- Ладно-ладно, не ершись. Давай ещё немножко поспим, а? Рано же ещё, а-а-а-а!

- Когда зеваешь, рот надо прикрывать. Кроме того, только магглорожденный может два раза наступить на одни и те же грабли. Поэтому Тергео! А теперь двигайся ко мне, вечно лохматый мишка.

- Зачем?

- Предпочитаю тебя в качестве подушки.

- Всё-таки боишься, что сбегу?

- Иди, кто тебя держит. Только прямо сейчас!

- Ух ты! Аж подскочил.

- Я всего лишь сел, Поттер. Освобождаю тебе пространство для… И чем ты, позволь узнать, занимаешься?

- Разглаживаю морщинку между твоих бровей. Она мне не нравится. Мне нравится, когда ты улыбаешься. И мурлыкаешь. И конча… мнымпфум.

- Если и правда собираешься ещё подремать - не затрагивай опасных тем, Гарри.

- О! И кто совсем недавно упрекал меня в ненасытности?

- Не провоцируй, и я вполне сыто усну на твоём худющем неудобном плече и мирно буду пускать слюни тебе на грудь.

- Фу, Драко! Умеешь ты нарисовать по-настоящему привлекательную картинку!

- Да-да, та, с крыльями и нимбом, всё ещё за мной. Я теперь подумываю сделать её в стиле ню. Зрители паром из ушей изойдут. А-а-а!

- Когда зеваешь, рот надо прикрывать! Спим?

- Спим.

* * *

- Хлоп!

- Вот же, блин, поспать не дадут изнурённому ночной жизнью человеку!.. Задриппи, учти, я тебе не прощу, что разбудил, если ты сейчас же не сделаешь мне кофе и не принесёшь в по… Отец?!

- Доброе утро, сын. Насколько понимаю, я не вовремя? Что я тебе говорил насчёт гостей, Драко?

- Ну, дословно процитировать не возьмусь, но там точно звучало, что вы и сами были когда-то молодым.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное