Слабо не влюбиться? (СИ)

– Ну как же? – глядит на меня так, будто я сморозил глупость. – С помолвкой, конечно же.

Внутренности почему-то обдает кипятком. Они скукоживаются и противно липнут к позвоночнику. Кажется, именно так ощущается неловкость вперемешку с едкой досадой. Еще никогда напоминание о грядущей свадьбе не было таким неприятным.

– А, да… Спасибо, – неуклюже бросаю, натягивая вымученную улыбку.

– Я слышала, она модель? – Вася, судя по всему, не разделяет моего дискомфорта.

– Эм… Да, модель.

Буквально за пару секунд я становлюсь на удивление косноязычен. Максимум, на что меня хватает, – это на глупые поддакивания. Будто мне снова тринадцать, и со мной вдруг заговорила старшеклассница со смелым вырезом на блузке.

– Кру-уто, – одобрительно тянет Солнцева, приподнимая брови. – Модели – это высший пилотаж.

Не могу понять, она стебется или говорит всерьез?

Чуть поворачиваю голову и вонзаюсь в нее пытливым взглядом. Но лицо Василисы до странного нечитаемо. Она по-прежнему смотрит на бабульку, задвигающую бесконечный тост, и, кажется, тратит на наш диалог лишь десятую долю своего внимания.

– Когда мы познакомились, я не знал, что она модель, – зачем-то говорю я.

Что это, черт подери? Попытка оправдаться? Типа «я не из тех парней, кто ведется исключительно на привлекательную внешность»? Бред. Главное, что я сам знаю, что профессия Аделины не играет никакой роли в моем к ней отношении. А то, что якобы все парни тащатся от моделей… Это всего лишь стереотип! Тупой стереотип, не имеющий ничего общего с действительностью.

– Возможно, – Вася улыбается. Но все той же непривычно-новой улыбкой, которая как бы говорит «я с тобой, конечно, мила, но все же держись на расстоянии». – Зато ты точно знал, что она модель, когда решил затащить ее в койку.

Мне будто зарядили пощечину. Не мощную, от которой вся щека потом обычно пылает красным, а легкую, почти незаметную. Практически безболезненную, но при этом жутко унизительную.

– И с чего такая уверенность? – мой голос звучит гораздо резче, чем я планировал.

Вот как ей это удается? Всего пара вскользь брошенных фраз – а я уже вовсю теряю над собой контроль и на полной скорости лечу в бездну детских обид и комплексов.

Солнцева и раньше этим грешила: демонстрировала свое духовное превосходство. Вела себя так, будто она гораздо осознаннее меня. Ну, конечно! По ее мнению, я всегда был поверхностным, лип исключительно к красивым, но пустым девчонкам, в то время как она во всем и во всех искала смысл.

Вот только где была ее хваленая осознанность, когда она отдавалась этому ублюдочному сынку мэра на выпускном? Или это все же был спектакль, рассчитанный на одного конкретного зрителя?

– Я просто знаю тебя, Соколов, – Вася усмехается, снова глядя на меня как-то свысока. – Бьюсь об заклад, твоя шикарная невеста – это еще один способ доказать, что тебе не слабо, – переводит на меня зеленый взор и вспарывает без ножа. – Ты ведь так любишь во всем быть лучшим.

Прошлый я уже бы давно вспылил, послал подругу к черту и пересел бы за другой столик. Но сегодняшний я медленно проглатываю адресованный мне едкий сарказм и относительно ровным голосом произношу:

– Вот, значит, как ты обо мне думаешь?

– Угу, – отзывается нарочито весело. – К сожалению, у меня было предостаточно времени изучить тебя вдоль и поперек.

К сожалению? Это именно то чувство, которое осталось у нее после почти пятнадцати лет нашей дружбы?

– Если ты не знала, люди меняются, – смотрю прямо перед собой и, сделав глоток, чуть не давлюсь кислым шампанским.

– Может быть, в чем-то, – соглашается нехотя. – Но в каждом из нас есть нерушимая константа.

– Что-то твоей константы я больше не наблюдаю, – огрызаюсь, не выдержав.

Кто эта надменная стерва? И куда делась светлая девочка из моего прошлого, которой я восхищался?

– Ну что ты, Тем, – Солнцева сочувственно хлопает меня по колену. – Тебе не по вкусу невлюбленная в тебя Вася? – театрально вздыхает. – Ну извини, я думала, ты уже понял, что за пять лет молчания в рядах твоих поклонниц убыло.

– Что ты несешь? – зло щурюсь. – Каких, блин, поклонниц?!

Я совсем не так представлял нашу с Солнцевой встречу. Думал, будет душевно, красиво, трепетно. Ведь именно так обычно и бывает у старых друзей. По крайней мере, в фильмах и книгах. Однако реальность куда более уродлива. Каждый взгляд – издевка, каждое слово – провокация. Как мы до такого докатились?

– Ну ладно-ладно, не злись, – примирительно шелестит она. Ее рука покидает мое напряженное колено, и я вдруг ощущаю необъяснимую пустоту. – Я просто забавляюсь. По старой памяти, так сказать.

В который раз за вечер я ошалело вылупляюсь на Солнцеву. Я провел в ее обществе меньше получаса, а она уже успела вскипятить меня и заново остудить.

Ведьма!

– Ну так где мое приглашение, Соколов? – вновь раздается у самого уха, когда я имею неосторожность отвести взгляд в сторону.

– Что? – вздрагиваю, и по спине табунами бегут мурашки.

– Я говорю, приглашение на свадьбу где? – Вася непринужденно хихикает, а меня бросает то в жар, то в холод. – Или ты для подруги детства место на фуршетике зажал?