Слабо не влюбиться? (СИ)

Глядя на его смятение, я теряю дар речи. Правильные слова крутятся где-то на подкорке, но никак не могут пробиться в зону сознательного. Я открываю и закрываю рот, словно рыбка, выброшенная на берег. А еще нелепо и как-то несуразно развожу руками…

— Вот черт… — в лице Соколова читается неподдельная обида. В эту секунду он кажется как никогда уязвленным. — Ты ведь не собиралась мне ничего говорить, верно?

— Тём, послушай… Мы с Федом уже год учимся вместе, а совсем недавно…

— Нет. Не надо, — Артём снова морщится, а потом и вовсе закрывает лицо руками. — Оказывается, я не хочу этого слышать.

Я озадаченно замолкаю. На меня наваливается прострация, и руки, которыми я только что жестикулировала, безвольно опускаются вниз.

— Прости меня… — зачем-то говорю я.

— Ты не виновата в том, что двигаешься дальше. Это я, как идиот, цепляюсь за прошлую жизнь, — с тяжелым вздохом он убирает ладони от лица и натягивает некое подобие улыбки. — Ты молодец, малая. Совсем взрослая стала.

В его интонациях мне слышатся отголоски былой нежности. Того трепетного и светлого чувства, которое связывало нас многие годы.

— Иди сюда, Вась, — Соколов манит меня, раскрывая объятья. — Дай я тебя обниму.

Шагаю вперед и тут же окунаюсь в безмятежную негу. Рядом с Тёмой всегда так тепло, так надежно. Прижимаюсь щекой к его широкой вздымающейся груди и тихонечко, словно кошка, трусь об толстовку.

Мой. Родной. И, несмотря ни на что, любимый.

Соколов жарко дышит мне в макушку и ласково гладит по волосам. В этом простом, на первый взгляд, жесте гораздо больше искренних чувств и глубины, чем в пьяных поцелуях на затуманенную гормонами голову. Здесь живет настоящее счастье. Тихое, откликающееся лишь в нас двоих.

— Тём, пошли обратно в дом, — тихонько шепчу, наслаждаясь его чудесным запахом. — Посидим, спокойно все обсудим…

— Нет, Вась, мне пора, — он нехотя отстраняется и вздергивает уголки губ. — Сама понимаешь, после армейки дел выше крыши.

— Точно? — мне совсем не хочется его отпускать.

— Да, — Соколов осторожно заводит выбившуюся прядь волос мне за ухо. — Я позвоню, ладно? И мы обязательно замутим что-нибудь этакое.

— Хорошо, — киваю, стараясь игнорировать непонятно откуда взявшуюся горечь. — Но между нами все в порядке, правда?

— Конечно, — впервые за весь день его красивое лицо озаряется искренней улыбкой. — Возможно, я — твое вчера, но ты — мое навечно.

Я хмурюсь, пытаясь осознать смысл его слов, но Соколов не дожидается моей реакции. Натянув на голову капюшон, он сбегает по ступенькам и исчезает за поворотом лестничного марша.

Еще пару секунд я мнусь на резко почувствовавшемся холоде, а затем медленно бреду в квартиру. Озябшие пальцы ног неприятно гудят, но куда сильнее болит мое отчего-то сжавшееся сердце.

Глава 52

Выходные проходят как-то не в радость. Я пытаюсь отдохнуть, отвлечься от мрачных мыслей, но получается это с трудом. В голове все время маячит разговор с Тёмой на лестничной площадке, а душу бередит осколочная печаль, оставшаяся после нашего прощания.

И, казалось бы, все нормально, логично. Мы расстались на дружеской ноте. Но на сердце все равно неспокойно. Я не могу избавиться от ощущения недосказанности, которое накатывает каждый раз, когда я прокручиваю в памяти случившееся. Будто я чего-то недопоняла, не до конца прочувствовала, не погрузилась на нужную глубину…

После ухода Соколова с Федом тоже как-то не заладилось. Романтическое настроение было безнадежно испорчено. Притихшая и задумчивая, я вернулась в квартиру, и парень сразу же сообразил, что совместный вечер придется отложить на потом.

Быстро доев шарлотку и допив чай, он стал собираться. Нет, разумеется, я предлагала ему остаться подольше, но это, скорее, было данью вежливости, чем реальным желанием. И Фед, без сомнений, это понял. На ходу выдумал какие-то срочные дела и, чмокнув меня в висок, испарился.

За что я реально благодарна этому парню, так это за отсутствие расспросов. Наверняка после знакомства с Артёмом у Осипова в голове образовалась целая информационная дыра, которую ему по-любому хотелось заполнить. Но, надо отдать Феду должное, он проявил чудеса терпимости: не стал ни о чем спрашивать и полностью скрыл недовольство, которое, вероятно, все же вспыхнуло у него в душе. Как-никак он пришел ко мне в гости с определенными намерениями, а появление Соколова все испортило.

На следующий день мы снова созвонились, но об очередной встрече речи не шло. Наверное, мы оба понимали, что сейчас не время. Мне предстояло разобраться в отношениях с лучшим другом, а ему… Ему немного подождать. Правда, чего именно, я сказать затруднялась.

С одной стороны, у нас с Федом все максимально просто: я ему нравлюсь, он мне тоже симпатичен. Наш внезапный поцелуй был отличным, да и вполне очевидное духовное родство тоже нельзя списывать со счетов. Но с другой — чего-то все же не хватает.

Страсти? Огня? Перца?