Слабости (СИ)

Том снова уткнулся лицом в подушку, будто так ему было легче. Он тяжело дышал, иногда прикусывая ткань и сводя брови к переносице. Когда Билл начал двигаться в нем, стало совсем невыносимо. Он рванул плотную простынь, задыхаясь от услышанного треска ткани. Член мощными толчками начал двигаться в нем, врываясь в горячую плоть, заставляя молодое тело окончательно потеряться в пространстве. Билл стонал ему прямо на ухо, ни сколько не стесняясь делать это громко и красиво. Он то и дело облизывал его за ухом, пошло играясь кончиком язычка, лаская горячую кожу. Том уже подавался на встречу, активно насаживаясь и выгибаясь, чувствуя настоящее наслаждение. Большой орган сновал в нем, быстрыми толчками врываясь в горячую дырку, стремительно покидая ее, чтобы в следующее мгновение снова войти.

– Билл! Билл! Билл!

Том стонал в голос, изворачиваясь на кровати, чувствуя, как ткань неприятно липнет к влажной коже. Билл, казалось, был везде: его руки, влажные ладони, пальцы, пылающее жаром тело. С каждой минутой воздуха становилось все меньше, Тому казалось, что он дышит раскаленным железом – в горле было слишком сухо. Сейчас Билл полностью улегся на него, широко расставляя ноги и засаживая Тому сверху, заставив парня улечься животом на прохладное покрытие. Блондин вот-вот кончит, выкрикивая нечленораздельные звуки, матерясь, желая как можно скорее достичь оргазма. Тело под ним уже билось в приятной истоме, бурно кончая куда-то под свой живот. Его зад горел огнем, а снующий туда-сюда орган все увеличивал скорость толков. Кожа была влажной и липкой, но всё ещё очень приятной на ощупь.

Билл рыкнул, с силой натягивая на свой член почти безвольное тело, кончая прямо вглубь, громко завывая, ударяя бедрами в последний раз и замирая. Парень под ним облегченно вздохнул, чувствуя, как еще чуть твердый орган выскользнул из него, оставляя после себя неприятную пустоту и сырость...

Билл целовал парня куда-то в плечо, поглаживая его по спине. Где-то недалеко послышались чужие голоса и шаги. Оба вздрогнули.

– О, черт, – Том сел, – там родители.

– И что теперь? – Билл как-то спокойно погладил парня по пояснице.

– Вставай, надо... Как-то... Что-то придумать, – он принялся натягивать джинсы, вместе с тем что-то бормоча себе под нос и пытаясь решить появившуюся проблему.

– Том, мы дома! – мама постучала в дверь его комнаты. Как же хорошо, что родительница не входила без стука и разрешения.

– Под кровать! – быстро среагировал Том, поправляя свою футболку, одновременно расставляя на столе какие-то книги и тетради. Билл тоже не подвел, собрав свои шмотки, легко скользнув под кровать. Он притих, а Том пошел к двери.

– Чем ты тут занят? – она оглядела развороченную кровать, которую Том не додумался даже покрывалом закрыть. – Ты снова целый день спал? Я же просила тебя убраться в комнате, а затем и в гараже!

– Мам, я уснул! Завтра после школы уберусь, – устало проговорил Том. – Я сейчас уроки делаю.

– Ты не можешь так относиться к моим просьбам, Том!

– Мам, оставь меня одного, ладно?

– И, что с твоим настроением? – возмущается. – Ты весь день ничего не делал и... Что с тобой?! – она только сейчас заметила изменения в сыне.

– Ну, я решил немного изменить свой стиль... – почти честно сказал он.

– Это ужасно, Том! Ты выглядишь, как нищий с гетто.

– Мама! Я сам знаю, что мне нужно! Оставь меня, ладно?! Завтра мне к третьему уроку и не надо меня будить! И к ужину я не спущусь. Я хочу побыть один.

– На тебя кто-то дурно влияет! – серьезно проговорила она, выходя из комнаты.

Том подошел к двери, закрывая ее на ключ.

– Вылезай, – немного расстроено проговорил он, падая на кровать. Билл прилег к нему, оставаясь обнаженным и нисколько этого не стыдясь. Он удобно обнял парня, прижимая его к себе.

– Ну, чего ты расстроился? Мамы они такие, – улыбнулся, целуя чуть влажную кожу шеи. – А ты красивый и не обязан вестись на чужое мнение.

– Но я повелся на чужое мнение – твоё. Мне-то эти изменения не нужны были, и так нормальный был, – устало вздохнул, прикрывая глаза.

– На мое мнение можно вестись, я тебе никогда не сделаю плохо, – провел ладонью по гибкой спине.

– Билл, тебе придется остаться тут на ночь...

– Я совсем не против. Мы можем повторить... – скользнул пальцами между его ягодиц, одним движением проскальзывая в горячую дырочку. Там было влажно. Том тихо простонал, изгибаясь рядом с мужским телом.

– Зачем ты сделал это со мной?

Билл перестал ласкать пальцами растянутые мышцы. Он осторожно вздохнул, заглядывая в карие глаза. Том был другим, необычным, не похожим на остальных, но вместе с тем немного скучным и каким-то предсказуемым, что ли...

– Мне захотелось, – честно проговорил мужчина. – Мне сложно было сдержаться рядом с тобой, Том. Быть может, я не имел на это право, но я на самом деле завидую Эмету впервые в жизни. Я смотрю на тебя и вижу, что ты его по-настоящему любишь, меня же никто и никогда так не любил. Эмета и родители наши всегда любили, и бабушки с дедушками, ведь он был младшим в нашей семье, и все самое хорошее непременно доставалось ему.