Сладкая боль

«И все-таки, — размышляла она, — у меня есть Париж… А что такое Париж?.. Размеренный, распланированный ряд улиц, бульваров, площадей, темный гранит набережных… фантазия архитекторов… восхитительный дизайн витрин… аромат парфюмерных бутиков… Да, я люблю, безумно люблю все это… но ему, всему этому, нет никакого дела до меня: ему, Парижу, все равно, кто бродит по его бульварам и улицам, кто сидит за прозрачными стенами ресторанов. Так к чему же я так привязана?.. К камням, к людям, живущим в этом феерическом городе?.. К чему? Что меня здесь держит? Ведь я хочу только одного — любви! А может быть, я ее уже нашла? Любовь без взаимности к прекрасному Парижу». Валерия глубоко вздыхала, не находя спасительного ответа.

Изредка она встречалась с Катей, когда та появлялась в Париже. Катя охотно навещала Леру, но не получала того волнующего удовольствия, как от общения с Тамарой. Даже шелковые простыни на кровати не сверкали тем бесстыдно-шикарным блеском, каким ослепляли ее у Тамары. Даже то же шампанское «Dom Perignon» не так остро и шаловливо пощипывало язык…

Уже в течение месяца Валерия советовалась с Катей, выходить ли ей замуж за Эрве, вернее, не советовалась, а рассуждала вслух, найдя в Катерине благодарного слушателя. С Тамарой же разговор был краток.

— Выходи, раз сделал предложение, — сразу же бросила она. — Для тебя это лучший вариант.

— Но я его, как бы это сказать, не очень люблю, — осторожно высказала свое сомнение младшая сестра.

На что Тамара только поморщилась.

— Лера, ну где ты найдешь лучше? И хватит об этом. Ты все сама прекрасно понимаешь.

Да, Валерия все и сама понимала, но не хотела ставить крест на своем ожидании счастья, с которым она уже как бы сжилась, поэтому она рассуждала, а Катя терпеливо слушала, уплетая вкусные конфеты.

«Везет же Лерке, — завистливо думала она, — какого мужчину подцепила… в деньгах ее не стесняет, такую норковую шубу купил, что сил моих нет смотреть, квартира рядом с «Опера»… Эх, мне бы так хоть день пожить…»

— Чего уж, Лера, тут гадать, — вздыхая, говорила вслух Екатерина, — выходи! Хотя, конечно, любовь! — спохватывалась она. «Господи, и Лерка устраивается удачно, сил у меня не хватит все это терпеть. Пусть лучше ищет свою дурацкую любовь», — потаенно шептала Катина зависть.

После одной из таких встреч с подругой Лера вышла ее проводить и на обратном пути зашла за продуктами в свой любимый супермаркет, каждый раз ошеломлявший ее сладостями, экзотическими фруктами и деликатесами.

«Что бы там ни говорили, а когда есть деньги, жить можно», — подумала она, с чисто русским самодовольством смело выбирая продукты, не слишком задерживая свое внимание на ценах.

Купив немного, но самого-самого, Валерия, замерев в непринужденной позе женщины, живущей в свое удовольствие, на ступенях эскалатора спустилась вниз и попала в круговорот озабоченных, спешащих после работы домой француженок. Неприятные воспоминания нахлынули на нее, но, выбравшись из толчеи, Лера тут же прогнала их и танцующей походкой направилась домой, купив по дороге газету «Русская мысль».

В бледном полумраке наступавшего вечера круглые мраморные столики с золотыми ободками кафе «Де ля Пэ» дружелюбно поманили ее, и Лера, не сопротивляясь своим желаниям, расположилась за одним из них. Бойкая девушка в белоснежном фартуке возникла перед ней с картой меню. Невольно задержав свой взгляд на официантке, Валерия заказала большую чашку кофе капуччино. Она пила горячий напиток, небрежно скользила глазами по газете, изредка отрывала свой взгляд и смотрела на нескончаемый людской поток за окнами кафе.

«Хорошо, — подумала молодая женщина, — так покойно, и ничего уже не хочется. Видно, и вправду Эрве — моя судьба».

Случайно придя к решению столь мучившей ее проблемы, Валерия облегченно вздохнула и погрузилась в чтение.

— Простите, простите, — услышала она чей-то робкий голос.

Лера подняла голову и увидела перед собой необыкновенно красивую белокурую девушку с огромными испуганными синими глазами.

— Вы — русская?

Лера некоторое мгновение молчала, внимательно оглядывая непрошеную собеседницу, а потом довольно сухо ответила:

— Да! — стараясь оградиться от ненужного знакомства.

Девушка дрожащим от волнения голосом произнесла:

— Можно мне присесть рядом с вами? — И, чуть помявшись, с грустной улыбкой добавила: — Поговорить.

— Пожалуйста, — небрежно бросила Валерия.

— Я здесь совсем одна… совсем, — как бы оправдываясь, начала белокурая красавица.

Лера нервно отложила газету в сторону и уже хотела резко ответить очередной искательнице парижского счастья, что это ее проблемы, что надо помучиться, как помучилась она, выстрадать свое право жить в Париже, но, увидев неподдельное страдание во взгляде ищущего участия синеокого создания, смягчилась.

— Ну, это не страшно, постепенно привыкнете, найдете друзей, — каким-то казенным тоном произнесла Лера.

— Но я… я не знаю, что мне делать, — с трудом выговаривая слова из-за сдерживаемых слез, попыталась сказать девушка.