Сладкая боль

Он придвигается ближе, почти вплотную. Сердце у меня начинает колотиться, пальцы пощипывает от прилива адреналина. Хотя Патрик крупнее почти вдвое и накачан как тяжелоатлет, я не отказался бы от драки месяц назад, когда считал, что он и есть главная причина моих проблем. И, возможно, даже сумел бы отвесить ему пару мощных ударов. От отчаяния люди становятся на редкость бесстрашными. Я частенько представлял, какое удовольствие получу, если врежу Патрику кулаком по роже. Но сейчас шансов точно нет. Я хочу вернуться в дом и смотреть телевизор дальше. Мне плевать, я больше не ненавижу Патрика, даже немного жалею его. А при нехватке боевой ярости перевес явно будет не на моей стороне.

— Патрик, кончай ругаться, — говорю-то я уверенно, а вот чувствую себя… — И остынь. Что-то ты слишком лихо начал. Лилле это не понравится, сам знаешь.

Я блефую, но, кажется, Патрик задумывается. Он отступает и миролюбиво вскидывает обе руки.

— Сходи и позови ее, ладно? Я хочу поговорить. Просто скажи, что я пришел.

Он смотрит на меня налитыми кровью, отчаянными глазами, и я сочувствую ему еще сильнее. Отчаяние непривлекательно, и я не сомневаюсь, что Лилла не откликнется, не проявит уважения к чужим страданиям. Патрик тратит время даром и лишь усугубляет ситуацию.

— Подожди тут, — говорю я. — Я сейчас.

Оставляю Патрика на крыльце и запираю дверь, ничуть не смущаясь, что он услышит щелчок замка. Анна стоит на пороге гостиной, и я тихонько объясняю, что случилось, а затем поднимаюсь к Лилле.

Она отнюдь не приходит в восторг, узнав, что Патрик явился с визитом.

— Блин, — говорит она, закатывая глаза. — Ты сказал, что я дома?

— Я не сказал сразу, что тебя нет. Вряд ли он теперь поверит, что ты якобы куда-то вышла.

— Задолбало… — бормочет Лилла, встает и шлепает к зеркалу. Она проводит пальцами по волосам и вздыхает. — Я отвратительно выгляжу.

На ней просторная футболка, волосы растрепаны. Лилла начинает возиться с расческой и заколками.

— Лилла, тебе, блин, не все равно, как ты выглядишь? Я думал, ты Патрика больше видеть не хочешь.

— Это вопрос гордости, — отвечает она, снимает футболку и надевает черный короткий топик.

Я озадаченно и с удивлением наблюдаю, как Лилла перебирает шмотки.

— В чем смысл? Какая разница, что он подумает? Разве ты не хочешь его отшить раз и навсегда?

— Что? — Она гневно вскидывает голову. — Ты вообще о чем?

— Если ты выйдешь к Патрику красоткой, то не поправишь дела.

— Тим, заткнись, ладно? Не лезь, куда не просят.

— Да, ты права. Я заткнусь. В первую очередь потому, что мне все равно.

Лилла перестает перебирать вещи, подходит ближе, почти вплотную, кладет руку на плечо.

— А вот и не все равно. Я знаю.

Я не спешу вниз. Более того, я намерен вернуться в гостиную, к Анне, но, спустившись, вижу, что входная дверь распахнута, а Патрик пьяно нависает над Лиллой и крепко держит за руку.

Я останавливаюсь, чтобы убедиться, что ей ничего не грозит.

— Хватит, — требует Лилла, отстраняясь. — Уходи. Поговорим, когда проспишься.

— Что? — спрашивает он. — Я для тебя плох стал, что ли, как только ты перебралась в Фэрвью? Не желаешь разговаривать с собственным парнем?

— Не говори ерунды, Патрик, ты больше не мой парень. Мы расстались, ты забыл? Ты, конечно, дурак, но все-таки, наверное, понимаешь слово «расстались».

Лилла вздрагивает, потому что он грубо притягивает ее к себе, заметно усилив хватку.

— Эй! — вмешиваюсь я, шагнув вперед.

— Что, ты для меня слишком хороша, да, Лил? Думаешь, ты собой что-то такое представляешь? Типа, если у тебя большой дом, то ты самая умная? Ну, я бы на твоем месте не торопился. Твои новые соседи в курсе, что ты теперь нищая? Они знают, что ты вылетела с работы? Или ты забыла рассказать?

— Отвали, Патрик. Езжай домой. — Лилла держится смело, но голос выдает смущение, даже тревогу.

— Старик, перестань, отпусти. — Я кладу руку ему на плечо, пытаясь говорить спокойно и рассудительно. — Не делай ничего такого, о чем потом пожалеешь.

Он не обращает на меня внимания. Крепко держа Лиллу, он тащит ее с крыльца.

— Блин, Патрик, какого хрена…

— Я просто хочу поговорить, — горячо заявляет он. — Просто хочу поговорить, а ты ведешь себя как полная стерва.

Я догоняю и втискиваюсь между ними, так что он вынужден отпустить Лиллу.

— Отвали! — орет Патрик. — Отвали и оставь нас в покое, ты, тупой лузер!

Он снова тянется к Лилле, и я хватаю его за плечо, чтобы отстранить, но он сильнее, чем я, и вдобавок пьян и зол, поэтому моя попытка терпит неудачу. Одной рукой Патрик хватают Лиллу, а другой размахивается и бьет меня прямо под ложечку. Удар выходит вполсилы, тыльной стороной руки, но все-таки больно черт знает как, я задыхаюсь и складываюсь пополам, пытаясь перевести дух.

С крыльца раздается крик, от которого мы замираем. Это Анна. Громко и возмущенно она требует:

— Отпусти ее сейчас же и убирайся с моего участка!

Я и не думал, что она способна так сердиться. От испуга я забываю о боли и смотрю на Анну. Глаза у девушки горят, щеки раскраснелись. В ярости она величественна.