— Я и не буду. Это для меня, — он подмигнул мне, а затем взял яйца и сковороду. Мне захотелось показать ему язык, но вместо этого я убрала беспорядок, который натворила, все расставив по местам, поскольку у него было все так аккуратно расставлено раньше.
— Твоя горничная возненавидит меня, — я рассмеялась, и сказала это больше для себя, но он ответил.
— Это невозможно, так как у меня нет горничной, — ответил Тео и добавил немного молока к яйцам.
— Что? Кто убирает этот дом? — я взглянула на него. Тео посмотрел на меня, его глаза блуждали по всему моему телу.
— Эти руки хороши больше чем для одной вещи. У меня нет здесь ни горничной, ни повара. Только я, если только кто-то не приходит. Разочарована?
— Ни чуточки, — ответила я, сев с другой стороны кухонного островка. — После этих выходных я могу смело сказать, что ты совсем не такой, как я думала, мистер Дарси.
— А как ты думала обо мне, мисс Харпер?
— Ну, для начала властный, равнодушный, сдержанный, бесчувственный и сексуальный, — я пожала плечами и наклонилась, чтобы схватить одну из долек помидора.
— А теперь?
— Просто немного властный и все еще очень сексуальный. Все остальное — это преграда, которую ты используешь, чтобы держать людей на расстоянии.
Он замолчал, посмотрел в мои глаза, не сказав ни слова, и перевернул омлет в сковороде. Вытащил тарелку и вилку из шкафа. Свернув пополам омлет на сковороде, Тео осторожно выложил его на тарелку. Обойдя меня, он поставил ее передо мной и прислонился к кухонному островку.
— Не обманывай себя, Фелисити, — он приподнял мой подбородок, — я все еще такой же, но самое смешное, что и ты тоже.
— Я? Равнодушная и мрачная?
— Да, — он провел большим пальцем по моим губам. — Причина, почему тебя так сильно привлекают все эти качества во мне, состоит в том, что ты видишь их в себе. Поэтому ты чувствуешь себя комфортно, говоря и делая все, что пожелаешь, везде, где, черт возьми, тебе вздумается. Разница только в том, что ты лучше притворяешься радушной, чем я. Скажи, что я неправ.
— Ты играешь с огнем, Тео, — я тыкнула вилкой в омлет.
— Тогда почему ты возбудилась?
Не было смысла это отрицать, поскольку мои дурацкие соски отреагировали лишь на то, как он разговаривает со мной и касается моих губ. Будто точно знает, что сказать, чтобы заставить меня захотеть запрыгнуть на него.
— Я уезжаю на неделю, — сказал Тео, резко сменив тему, и мне захотелось ударить себя за то, как быстро я повернулась посмотреть на него, но он точно удивился. — Я продюссирую фильм в Северной Каролине. Поехали со мной.
— Я не могу.
— Почему?
— У меня есть работа…
— А у меня такое ощущение, будто ты никогда не брала отпуск.
Я промолчала, поскольку он был прав. Просто не хочу окунаться в эту фантазию с ним. И прежде чем я успела придумать какую-нибудь ложь, он снова заговорил.
— Вот, пожалуйста, равнодушная и сдержанная. Боишься, что слишком сильно увлечешься?
Черт бы его побрал.
— Ты очень высокого мнения о себе. Спустя неделю я ничего не буду чувствовать, — дерьмо, этим высказыванием я только что подтвердила его утверждение, что являюсь бесчувственной. Ему даже не пришлось указывать на это еще раз, поскольку он знал, что я сама заметила. Так что, кажется, у нас обоих имеются защитные стены.
— Хорошо, — я встала со стула, — но я не буду нести ответственность за то, что произойдет с тобой, когда ты влюбишься в меня.
— Ты очень высокого мнения о себе. Спустя неделю я буду удивлен, если мы все еще будем вместе, — ответил он. — Поезжай, собери вещи. Я заеду за тобой…
— Скажи мне время, и я приеду к тебе.
Такое ощущение, будто происходит соревнование силы воли, хотя я и согласилась поехать. Казалось, даже когда договорились, мы все равно не могли угомониться. Один из нас должен сказать последнее слово. Я предпочла бы, чтобы оно осталось за мной.
— Я должен закончить кое-какие дела в офисе, так что встретимся там в одиннадцать.
— В полдень. Я хочу закончить свою смену в закусочной.
— В полдень, мисс Харпер, но если опоздаешь, то будешь не в состоянии сидеть в самолете.
— Не искушай меня, — я погладила его грудь.
Тео ответил, сжав мою ягодицу.
— Я искушаю то, с чем могу справиться.
— Ну, посмотрите, кто, наконец-то, вспомнил, что у нее есть друзья, — сказал Марк на другом конце провода, пока я складывала свои вещи в шкафчик.
— Не начинай! Я пыталась позвонить Клео прошлой ночью, но ее телефон был отключен.
— Но мой телефон работал. Ты заезжала утром?
— Да, вы с Клео все еще спали на диване. Серьезно, ребята? Снова смотрели
— Прости, что у нас нет любовников, имеющих миллиарды долларов, на быстром наборе! — закричала Клео на заднем плане.
— Говорит женщина, которая притащила меня на «сладкую вечеринку» и вертела своей задницей посреди танцпола.
— Не обращай на нее внимания. Она такая злая, поскольку никто не хочет ее… Ай! Боже, Клео.
— Фелисити, — сказала Клео милым голосом, подразумевая этим, что она чего-то хочет, — у Тео же есть горячий брат или кузен, верно?
— Ага, но нет.
— Жадина, — съязвила она. — Когда ты вернешься домой…