Сладкая любовь (ЛП)

— Мы тут обсуждаем кое-что важное. Мне нужно, чтобы ты сказала, что я права.

Выглянув в окно машины, я кладу подбородок на спину ее сиденья и вздыхаю.

— Прости. Что мы обсуждаем?

— Запрет галстука по всему миру.

Я морщу нос.

— Мы хорватки. Хорваты изобрели галстук. На самом деле, галстук — это французский термин, означающий «в стиле хорвата». Я не хочу запрещать галстук. На самом деле, связывание во время секса началось только благодаря галстукам. Мне нравятся галстуки. Я люблю их.

Нат заинтересованно приподнимает брови.

— Серьезно?

Я киваю.

— Серьезно.

Она поворачивается на сиденье, а затем объявляет:

— Предлагаю вернуть галстук в моду. Я поговорю с Тиной.

Ухмыляясь, смотрю в зеркало заднего вида и вижу, что Ашер смотрит на меня. Моя улыбка исчезает, и я быстро отвожу взгляд. Глупый человек. Глупый, любопытный человек. Разрушающий мою жизнь и все такое.

Наконец, мы подъезжаем к дому Тины. Как только мы припарковались, Нат выскакивает из машины и направляется к входной двери. Я иду за ней, но чья-то рука останавливает меня.

— Подожди.

Мои плечи напрягаются от настойчивого тона Ашера.

— Что еще?

— Нам нужно поговорить.

Вырвав локоть из его хватки, я ухожу от него.

— Нет, не нужно.

Войдя внутрь, я обнаруживаю там Тину, потирающую свой распухший живот. Она улыбается мне.

— Привет, милая!

Я крепко обнимаю ее.

— Привет, сексуальная мамочка.

Она сжимает меня в объятиях.

— Мне так стыдно, что не позвала тебя раньше, но с детьми, работой и всем остальным, — она хмурится, — у меня действительно нет хорошего оправдания, кроме того, что я была занята.

Мы отстраняемся друг от друга, и я беру ее за руку.

— Ты занята вынашиванием моих племянниц или племянников. Ты прощена. Тысячу раз подряд.

Как будто она ничего не может с собой поделать, Тина обхватывает мои щеки и целует их обе.

— Я люблю тебя.

— Я люблю тебя больше, Тини.

Мими замечает меня и подмигивает.

— Потряси своей задницей, детка.

Я улыбаюсь ей и слегка покачиваюсь в такт шагам. Подойдя к ней, обнимаю. Она кладет обе руки на мои ягодицы и сжимает их. В комнате воцаряется тишина. Я оглядываюсь и вижу, что все мужчины в комнате смотрят на руки Мими. У Ловкача, Ника и Макса одинаковое мечтательное выражение на лицах, в то время как губы Ашера дергаются.

— Мне нужно в ванную, — вдруг объявляет Ловкач.

— Я помогу на кухне, — заявляет Макс.

Они оба разбегаются, и Мими хихикает.

— Чертовы дилетанты, — насмехается она и целует меня в щеку. — Как поживаешь, детка?

Мысли о сегодняшнем дне роятся в моей голове, но я заставляю себя улыбнуться.

— Отлично. Все отлично.

На ее лице появляется замешательство. Она нюхает воздух и произносит:

— Чувствую запах лжи.

Я закатываю глаза.

— Ничего серьезного.

Прежде чем она успевает копнуть, я подхожу к Лоле и обнимаю ее сзади.

— Лола, и почему мужчины такие придурки?

Она похлопывает меня по руке, откидывается назад и смеется.

— Я понимаю, что должна знать ответ на этот вопрос, поскольку Ловкач — это Ловкач, но я не знаю. — Она вздыхает. — Прости.

Легок на помине. Перед нами появляется Ловкач. Он поднимает голову и замечает меня и дует губы.

— Ты что, прокралась сюда, не поздоровавшись со мной? Что ты за монстр такой?

Я притворяюсь оскорбленной.

— Да я бы никогда!

Он пальцем постукивает себя по щеке.

— Давай губки, сестренка.

Тянусь, чтобы поцеловать его в щеку, но в самую последнюю секунду он сдвигается, и я целую его в губы. Взвизгиваю и шлепаю его, а Лола громко смеется.

— Убирайся отсюда, маленький засранец!

Они оба смеются, Лола смотрит на меня и говорит:

— Я бы извинилась за него, но, — она пожимает плечами, — ты сама повелась на это.

Хихикающий Ловкач убегает, а затем разражается песней:

— Детка, ты сама это сделала, ведь трудно быть верной с губами ангела (прим. перев.: Lips of an Angel от Hinder).

Ник выходит из кухни, держа в руках противень с ребрышками. Он кладет их на обеденный стол и заключает меня в медвежьи объятия. Ник крепко сжимает меня, раскачивая взад-вперед.

— Привет, малышка. Как дела на работе?

— Все хорошо. Я люблю это и так рада, что рискнула.

У него появляется ямочка, и хотя это хорошая ямочка, она не заставляет бабочек в моем животе порхать, как ямочка на щеке у Макса.

— Я тоже рад, что ты рискнула и приехала. Теперь вижу, что ты и все мои девочки счастливы. А видеть моих девочек счастливыми... ну... это делает счастливым меня.

— Фу, ты! Тебе нужно перестать быть таким милым. Я не могу влюбиться в женатого мужчину, Ники. — Наклоняюсь вперед, беру его покрытые перчатками руки в свои и с сожалением шепчу: — Это никогда не сработает.

Он хихикает и наклоняется, чтобы поцеловать меня в лоб.

— Балда.

При звуках спора у входной двери, мы все поворачиваем головы.

— Не отворачивайся от меня. — Но она именно это и делает. Сиси проезжает по коридору в гостиную и, не поздоровавшись ни с кем, проносится мимо всех нас по коридору, ведущему к детским спальням. — Сиси, вернись сюда. Я еще не закончил с тобой разговаривать!

Вау. Никогда не слышала, чтобы Макс так разговаривал со своей дочерью. Я предполагаю, что случилось что-то серьезное.