Сладкая месть под Рождество

Мы встречались четыре года, а у него даже не хватило совести расстаться со мной так, чтобы можно было все обсудить и закрыть все вопросы. Вместо этого он бросает меня посреди дороги, когда я одета в гребаный костюм кролика.

Это так унизительно.

– Вы припарковались на пожарном проезде, – говорит офицер, и мне кажется, что он смотрит на Ричарда с раздражением и, возможно, даже с отвращением.

– Извините, сэр. Я не думал, что буду здесь так долго. – Он наклоняет голову ко мне, и его внезапно показавшаяся непринужденная улыбка превращается в гримасу разочарования. – Эбби, выходи.

В его словах больше нет ни капли терпения, доброты и заботы.

Его голос полон разочарования и раздражения.

Он покончил со мной.

К черту все.

Я хватаю сумочку в виде морковки, которую мы с Кэт нашли в секонд-хенде на Мэйн-стрит, и порываюсь дать ему пощечину. Я уверена, мне станет лучше, но за каждым нашим движением наблюдает полицейский, а я на девяносто девять процентов уверена, что Ричард предъявит мне обвинения.

Такой он человек.

Он Чад. Знаете, мужская версия Карен?[2]

Вот дерьмо. Я целых четыре года встречалась с гребаным Чадом.

И я планировала выйти замуж за этого придурка?

Вместо того чтобы ударить его, я тянусь к двери и дергаю ее, чтобы открыть. Но, конечно же, она закрыта, черт ее дери. Ричард вздыхает с выражением лица, говорящим: «Боже, эта женщина ни на что не годится», и я только сейчас понимаю, что он слишком много всего делает, вместо того чтобы просто открыть дверь.

Я выхожу из машины.

Закрываю дверь.

А потом стою у своего подъезда и смотрю сквозь слезы на пафосную красную машину, без колебаний уезжающую прочь.

Полицейский поворачивается ко мне.

– Мэм, у вас все хорошо? Он… что-то сделал с вами?

Я отвечаю, не глядя на него:

– Он разбил мне сердце.

Полицейский продолжает смотреть на меня, глупо моргая.

Я уверена, что он сожалеет о своем вопросе, как и многие люди в разговоре со мной.

– Все нормально. Он ничего такого не сделал. Извините, что припарковались на пожарном проезде, – говорю я глохнущим голосом. А потом натянуто улыбаюсь и иду назад в свою квартиру, цокая каблуками по бетонному полу.

Я не ощущала холода на своих почти голых ногах, когда выходила из дома, полная надежд и предвкушения. Теперь же он кусается и режет, пробираясь сквозь тонкий нейлон.

В холле я несколько раз тыкаю в экран телефона, ощущая себя заторможенно, будто в тумане, не дающем мне сориентироваться в пространстве вокруг. Я смахиваю экран, нахожу номер Кэми, нажимаю на иконку «Фейстайма», держа телефон прямо перед собой, и плюхаюсь на скамейку в холле.

Зайти в лифт кажется непосильной задачей.

И вернуться в квартиру кажется слишком тяжелым испытанием.

Если я поднимусь туда, то увижу косметику и одежду, разбросанные всюду, и вспомню предвкушение, которое меня наполняло несколько минут назад, когда я собиралась.

Гудки исчезают, экран темнеет, и я слышу звуки вечеринки – смех, крики и незамысловатую хэллоуинскую музыку на том конце провода.

– Привет, Эбс, что такое? – кричит Кэми.

Ее лицо так и не появляется на экране. Она пытается удержать телефон ровно, а вокруг нее толпа людей.

Но, когда я наконец вижу ее, улыбка сползает с лица Кэми.

Я смотрю на уменьшенную версию своего изображения в углу. Не знаю, когда я заплакала, но на щеках виднеются черные дорожки от слез.

Отлично.

У меня лучшие подруги в целой вселенной, потому что в ту же секунду она говорит:

– Черт… Мы будем с текилой через двадцать минут.

2 31 октября Дэмиен

Ненавижу эти вечеринки.

Дело не в том, что я в целом ненавижу вечеринки, хотя так и есть, но этот тип вечеринок я особенно ненавижу.

Корпоративы.

С понедельника по пятницу как минимум десять часов в день мне приходится видеть этих людей. Заставлять меня проводить время с ними вне работы для сплочения коллектива – изощренная пытка.

Особенно на Хэллоуин, когда все наряжаются в костюмы и напиваются, и, если честно, все это дерьмо с каждым разом становится все страннее. Прямо сейчас я смотрю, как помощница юриста, переодетая в такого ангела, какого не увидишь ни на одной картине с библейским сюжетом, вешается на недавно появившегося у нас адвоката в костюме Стьюи из «Гриффинов».

Каждый проводит свободное время как хочет, не буду никого осуждать, но порой мне кажется, они забывают, что завтра утром снова встретятся на работе.

Все женщины на вечеринке – и те, кто работает здесь, и те, кого привели с собой мужчины, – надели разные варианты одного и того же облегающего костюма, неважно, мышь это, вампир или ангел.

Даже мужчины нарядились: кто-то постарался, кто-то оделся проще, – но все они в костюмах и слишком много пьют, подсознательно меряясь друг с другом членами.

Я выбрал простой и в то же время классический костюм Маверика из «Топ Гана»: джинсы, белая футболка, кожаная куртка и очки-авиаторы. Бум. Костюм готов.

Бонусом – я наблюдаю за людьми, пользуясь тем, что они не знают, следит ли за ними партнер фирмы.

Спойлер: я, черт возьми, всегда слежу.