Сладкая мука любви

На другой день утром Такер верхом направился на ранчо Маллоев. Он был чисто выбрит и тщательно причесан, а в руке сжимал такой громадный букет полевых цветов, из которого спокойно вышло бы целых два. Причина для визита была настолько важной и серьезной, что он счел за лучшее надеть новую рубашку и застегнуть ее на все пуговицы, так что неразношенный ворот давил на шею, как удавка.

Спешившись у веранды, он – в который уже раз! – сунул палец за ворот в попытке хоть немного его растянуть, проклял сквозь зубы всю новую одежду в мире, хотел было расстегнуть верхнюю пуговицу, но подумал и оставил все, как есть.

Дверь открылась раньше, чем он успел постучать. Подбоченясь, на него неодобрительно смотрела Коринна:

– Ну и что тебе здесь надо?

– Хочу повидать… – начал Такер, но голос вдруг сорвался.

Черт возьми, это еще что за ерунда! Словно школьник у дверей своей первой пассии!

– Мэм, – он сделал вторую попытку, стараясь держаться любезно, но с достоинством, – я пришел повидать Эмму, а также мистера Маллоя.

Коринна только сильнее нахмурилась, продолжая его разглядывать.

– И вас, разумеется, – добавил Такер.

– Вот как, меня? – Глазки экономки настороженно сузились. – Это еще зачем?

– Ну как же! Чтобы подарить вам цветы, зачем же еще? – Такер протянул букет Коринне. – Спасибо за то, что вы так суетились вокруг Эммы вчера.

– Я всегда вокруг нее суечусь, так что нечего делать из мухи слона! – проворчала экономка, но глаза ее засветились от удовольствия. – Ладно уж, проходи. Я им передам.

Такер ступил через порог со странным чувством. Прежде ему не случалось бывать в доме Маллоев. Внутри все было именно так, как он представлял себе, – уют и комфорт. На столике в холле красовался букет роз, и Такера бросило в пот при мысли, что он только что отдал Коринне цветы, предназначенные для Эммы.

Вот дьявольщина! Он бросился вон из дому, лихорадочно огляделся и заметил за колодцем полянку, поросшую ромашками и колокольчиками. Облегченно вздохнув, он принялся составлять новый букет, а вернее, охапку цветов.

– Что это ты делаешь, Гарретсон? – раздалось за спиной. – Не успел приехать, как уже что-то потерял?

Такер повернулся. Та, которой он собирался сделать предложение, стояла рядом, склонив голову и сложив руки на белом переднике. Она была в желтеньком домашнем платьице, отделанном кружевом, густые черные волосы скромно перехвачены сзади лентой в тон ему. Никогда еще Такеру не доводилось видеть такого воплощения скромности и добронравия, и только бесенята в синих глазах напоминали о своенравном и живом характере этой скромницы. Контраст был так силен, что он едва не выронил цветы и, кажется, даже забыл, как дышать.

– Это верно, я что-то потерял на этом ранчо, – произнес он. – Может, покой?

– А для кого этот букет? Неужто для меня?

– Для кого же еще, Маллой?

– Для Коринны, например. – Эмма прыснула. – Тебе, наверное, понравилось дарить ей цветы. Пару минут назад я видела, как она поднималась наверх, прижимая твой букет к груди. Я и не подозревала, что ты такой донжуан! Еще одно сердце разбито!

– А что скажешь о твоем?

– Мое разбито давно.

В ответ он робко обнял ее.

– Я тут подумал… короче, вчера, за всей этой суетой и разговорами я кое-что забыл.

– Забыл поцеловать меня на прощание?

– Просто постеснялся сделать это при всех, – усмехнулся Такер. – Я не об этом. Я забыл сделать тебе предложение.

Эмма ожидала этого, но все равно задохнулась от счастья. Несколько минут назад, застав Такера ползающим по лужайке, она думала, что это самый счастливый миг в ее жизни – Гарретсон собирает цветы, подумать только! Но оказалось, что от счастья может попросту захватить дух.

– Так вот зачем ты сюда явился? Тогда делай свое предложение и не отвлекайся. Итак…

– Итак, что здесь происходит? – раздалось совсем рядом, и оба от неожиданности шарахнулись друг от друга.

У Маллоя был такой вид, словно, войдя в курятник, он застал там лисицу с цыпленком в зубах.

– Ты совсем обнаглел, Гарретсон! Куда ни пойду, везде натыкаюсь на тебя с моей дочерью в объятиях! И все это видят! Такие манеры оставляют желать много лучшего! Коринна сказала, что ты явился ко мне, так говори скорее зачем, пока я окончательно не рассердился!

Такер ответил не сразу. Для начала он надвинул пониже шляпу, сунул руки за пояс джинсов, выставив большие пальцы (поза, которую Эмма всегда находила вызывающей), и из-под полей медленно оглядел Уина с головы до ног. «Боже мой, – подумала Эмма, – они опять начинают!»

– Вообще-то я хотел повидать вашу дочь… в основном.

– Чему я очень рада, – вставила девушка, поспешно беря Такера под руку. – Должно быть, ты умираешь от жажды после поездки под палящим солнцем. Почему бы нам всем не пройти в гостиную и не выпить вместе лимонаду – так сказать, за круглым столом. Наверняка Маллой и Гарретсоны способны беседовать, как то пристало людям цивилизованным. Во всяком случае, очень на это надеюсь, – со значением сказала она и взглядом предостерегла обе враждующие стороны.