Сладкая приманка (сборник)

Я стояла лицом к стене, пока он закрывал карцер на ключ. Я не видела в этом никакой необходимости, но тем не менее он делал это, что говорило только о том, что он не думает о том, что скоро этот барак сгорит вместе с карцером — независимо от того, открыт он или заперт. Его голова постоянно занята мыслью о смерти…

— Сегодня ты умрешь, — сказала я ему ровным, уверенным голосом.

Охранник вздрогнул и уронил ключи и наручники на пол. Он поднял ключи, посмотрел на меня напряженно и зло и покачал медленно головой.

— Нет! — сказал он. — Еще не скоро… Еще не скоро…

Он сделал жест рукой и сказал мне, думая явно совсем о другом:

— Выходи!

— Сегодня! — повторила я твердо, не двигаясь с места. — Через полтора часа…

Охранник посмотрел на меня растерянно. Я обратила внимание, что он не настаивал на выполнении мной команды «Вперед!», он сам уже забыл про нее. Это говорило о том, что мне удалось завладеть его вниманием, что он напряженно будет прислушиваться к моим словам…

— Но почему? — спросил он испуганно. — Почему сегодня?

Я поняла, что пора давать ему информацию. На психологической подзарядке долго его не удержать. Нужно формировать в его сознании причинно-следственную связь между смертью и Кузиным, а оттуда он уже сам придет к мысли о возможности невыполнения полученного им приказа и о неподчинении Кузину вообще.

— Так решил Кузин! — ответила я ему и начала понемногу снижать пафос нашего разговора, которому уже пора было переходить в нормальное, деловое русло… — Начальник лагеря сначала отдаст вам приказ расстрелять всех заключенных, а потом уберет и вас как свидетелей… Это произойдет через полтора часа, когда огонь будет в лагере и загорятся бараки…

— Этого не может быть! — сказал охранник. — Это же сразу вышка!

— Свидетелей не останется! — настаивала я. — Вы все умрете через полтора часа.

Я подняла забытые охранником на полу наручники, которые явно предназначались для меня, и повесила себе на пояс. Охранник даже не обратил внимания на это мое движение. Он был занят полностью собой и перспективой своей близкой смерти…

Мы так и стояли у двери карцера в коридоре, и это служило доказательством, что мне удалось установить с ним контакт и изменить его первоначальные намерения — выполнить приказ начальника охраны.

— Вспомни! — настаивала я. — Пулеметы с восточной стороны периметра сняли еще часа два назад. Там уже лес горит… Куда их установили?

— Перед воротами… — пробормотал он.

— Когда лагерь начнет гореть, что останется делать заключенным? — Я старалась подвести его к правильному ответу. — У них будет только два пути: либо в горящий лес, либо через колючую проволоку. В каком месте ее легче всего перейти?

— В воротах… — ответил охранник. — А за воротами — пулеметы…

«Наконец-то до тебя дошло! — подумала я. — Теперь нужно сформировать новую задачу, а то он так и будет пребывать в растерянности».

Но он меня опередил.

— Бежать отсюда надо, вот что! — сказал он мне и посмотрел на меня с надеждой, словно я должна была указать ему путь, которым можно было уйти из лагеря без опасности для жизни.

«А ведь я и в самом деле должна спасти этих людей, — подумала я. — Им угрожает опасность. А я — спасатель. Кто же, как не я, должен их спасти?»

Что, если и в самом деле увести заключенных из лагеря, вывести их из западни, которую им готовит Кузин? Только вот как это сделать?

Решение напрашивалось единственное — идти через горящий лес. Решение, может быть, самоубийственное, но оставляющее надежду на удачу. Можно, конечно, было напасть на ворота лагеря, открыть их и попытаться прорваться к лесу под огнем пулеметов и автоматов охранников. Но жертв в этом случае будет гораздо больше, ведь Краевский с Кузиным рассчитывали именно на попытку заключенных прорваться из лагеря через охрану и подготовились к их встрече. Вернее, к хладнокровному убийству…

Уводить лагерь нужно только через лес. Горящий лес представлял сейчас меньшую опасность, чем вооруженные мерзавцы.

Глава седьмая

Вдвоем с охранником мы быстро выбрались из барака на улицу.

Лагерь уже горел. Ближние к горящей стороне леса бараки загорелись первыми, и огонь по крышам быстро перебрался на все близлежащие здания. Нетронутыми пока оставались лишь два строения, расположенные в непосредственной близости от ворот.

Охранники давно уже ретировались за колючую проволоку и окружали теперь лагерь с трех сторон. Судя по всему, у них был приказ не стрелять до тех пор, пока не будет попыток заключенных перебраться через колючку. Неохраняемой оставалась только та сторона, которая примыкала непосредственно к горящему лесу.

Заключенные бестолково метались между горящими бараками и производственными корпусами, создавая панику и неразбериху.

— Поджарят, суки! — орал мужичонка невысокого роста, напяливший на себя телогрейку и шапку-ушанку. — Тащи телогрейки со склада, пока не сгорел!

Идея показалась мне удачной. От огня лучше беречься в телогрейке, чем в летних рубашках или даже моем защитном комбинезоне.

— Бегом к складу! — крикнула я охраннику, который ни на шаг от меня не отставал, словно был моим телохранителем.