Сладкая смерть

— Нет, я думаю, надо пригласить Григория Даниловича Гаврилова, — отвечал Гуменюк. — Я бы и полковника Козловского пригласил, но с этим, я полагаю, не получится. Во-первых, Алексей Гаврилович сейчас сильно занят, некогда ему в беседках сидеть. А во-вторых, поскольку я теперь стану его подчиненным, то мне неудобно звать начальника на такой дружеский ужин. Или ты полагаешь, что можно все-таки позвать?

— Нет, я думаю, ты совершенно прав, — отвечал Гуров. — Но у меня есть еще один вопрос. Ведь мы там, в беседке, я думаю, не только чай будем распивать. И кто же тогда поведет машину назад, в город?

— Об этом я тоже подумал, — отвечал Гуменюк. — Назад нас повезет охранник Иван Забродкин, которого по моему требованию час назад освободили из СИЗО. Он там сидел в карцере и мог вообще оттуда не выйти, к этому все дело шло. Сейчас он к жене направился. Вот успокоит женщину, детей повидает — и может нас подвезти до леса и обратно. В конце концов, ты ему жизнь спас, может за это пару часов потрудиться.

— Я вижу, ты обо всем подумал, — сказал Гуров. — Прямо не голова, а дом советов. Если ты все уже распланировал, может, ты скажешь, когда я смогу в Москву вылететь?

— Скажу, почему не сказать, — отвечал Гуменюк. — Завтра утром, в восемь утра, есть рейс на Москву. И на этот рейс тебя отвезет уже не Забродкин — я тебя в аэропорт отвезу. А последнюю ночь предлагаю тебе спать не в гостинице, а все там же, на улице Казачьей.

— Да, действительно, план составлен мощный, — сказал Гуров, покачав головой. — Правду сказать, я и сам думал завтра утром улететь и даже место купил на этом восьмичасовом рейсе. И в гостинице мне не хотелось ночевать — ведь там меня готовы были с потрохами майору Карманову выдать. Ладно, Сергей, будем считать, что я твое предложение принял. Звони Гаврилову, изложи ему твой план. И если он согласен, можем и отправляться в Кедровую Падь. Рабочий день уже закончился, скоро стемнеет, так что можно начинать вечер в беседке.

Пока Гуменюк звонил полковнику Гаврилову, получал его согласие на проведение прощального ужина с Гуровым, пока ездил в магазин за всякой снедью, Гуров решил использовать оставшееся время, чтобы повидаться еще с одним человеком, сыгравшим не последнюю роль в расследовании, много сделавшим для того, чтобы оно завершилось успешно. Он спустился на первый этаж и зашел в отдел экспертизы, чтобы увидеться с криминалистом Бронштейном.

Надо сказать, сыщик правильно сделал, что поспешил увидеться с криминалистом — тот уже запирал дверь своей лаборатории.

— Здравствуйте, Лазарь Миронович! — сказал Гуров, подходя к нему. — Неужели в столь ответственный момент, когда меняется руководство управления, вы не хотите задержаться на работе, показать новому руководству трудовой энтузиазм?

— А, это вы, Лев Иванович! — отвечал Бронштейн. — Рад вас видеть. Да, действительно, у нас наступают новые времена, о чем свидетельствует наша встреча здесь. Больше нам не надо прятаться, устраивать секретные встречи в пельменной или еще где. А что касается вашего напоминания о том, что надо проявить служебное рвение и задержаться на работе, чтобы понравиться новому начальству, то я вам за это так отвечу. Никогда за всю свою трудовую жизнь я не любил показного рвения. Надо делать свое дело, и этого достаточно.

— Но разве вам не приходилось для интересов дела задерживаться на работе сверх положенного? — спросил Гуров.

— Почему же, иногда приходилось, — отвечал криминалист. — Но я таких трудовых подвигов не люблю. Знаете, я предпочитаю английскую пословицу: война войной, а обед по расписанию. Так что я отправляюсь домой, получить свой законный ужин.

— Кстати, насчет ужина, — сказал Гуров. — Тут Сергей Гуменюк хочет устроить мне отходную в Кедровой Пади, в беседке. Там еще полковник Гаврилов будет, я надеюсь. Не хотите ли присоединиться? Там и поужинаете…

Однако Лазарь Бронштейн на это предложение не откликнулся.

— Спасибо за приглашение, Лев Иванович, — сказал он. — Но стар я стал для таких дружеских возлияний в беседке. Мне милей всего домашний очаг и общество жены и младшего сына, старший давно вырос и с нами не живет. Когда будете сидеть в беседке, можете считать, что я мысленно с вами.

На том они и распрощались. Гуров вышел из управления, и как раз в это время подъехал знакомый Гурову автобус, на котором Гуменюк возил экскурсантов. За рулем автобуса сидел охранник Забродкин, а из окна выглянул сам хозяин машины Сергей Гуменюк.

— Ну что, Лев Иваныч, давай садись! — пригласил он. — Сейчас заедем за полковником и потом уже поедем в Кедровую Падь. Все необходимое для дружеского вечера я уже припас.

Действительно, когда Гуров залез в автобус, то увидел на сиденьях несколько пакетов и коробок со всякой снедью. Здесь же имелись самовар, сумка с тарелками и чашками и скатерть.

— Ну, я смотрю, ты запасся так, словно неделю в этой беседке собираешься прожить, — заметил сыщик.

— Ну, неделю не неделю, а на вечер должно хватить, — прозвучал ответ.