Сладкая вендетта

Мисс Джонс завизжала, но Джек не отвлекался на нее, у него оставалось еще два противника. Они бросились на него одновременно. Он подхватил с полу железный вертел и, вооружившись сковородой и этим вертелом, стал парировать удары нападавших. Один удар дубинкой пришелся ему поперек спины. Он крякнул, но не выпустил из рук свое импровизированное оружие. Противники пытались загнать его в угол, но он не отступал, размахивая сковородой.

Саймон тоже не дрейфил. Он схватился за кусок трубы и стал использовать ее как рычаг, чтобы прижать нападавшего к стене. Как только ему это удалось, Саймон врезал бандиту коленом в живот. Тот согнулся пополам. Тогда Саймон ударил его кулаком в нос. Брызнула ярко-красная кровь, мисс Джонс снова завизжала, громче, чем тип с разбитым носом.

Продолжая драться с двумя другими головорезами Рокли, Джек видел, что Ева замахивается стулом на Кастета.

– Поосторожнее с этим, мисс, – ухмыльнулся бандит. – А то ненароком пораните кого-нибудь.

– Вот так, например?

Ева приподняла стул и наотмашь ударила им по коленям Кастета. Тот зашатался и упал на четвереньки перед печкой. Ева подскочила к нему, открыла чугунную дверцу печи и с силой ударила ею бандита по голове. Кастет завопил от боли, но после того как Ева еще пару раз хорошенько врезала ему дверцей, рухнул на кафельный пол, и его крики прекратились.

«Черт меня подери, – подумал Джек, – если вид Евы, избивающей головореза до потери сознания, не одно из самых красивых зрелищ, которые мне доводилось видеть». Но ему все еще нужно было разобраться с двумя нападающими, вооруженными дубинками. Когда один из них совершил стремительный рывок к Джеку, Джек хлестнул его вертелом поперек живота. Нападавший сложился пополам, тогда Далтон проткнул его плечо вертелом как шпагой.

Остался последний бандит. Он посмотрел на Джека, потом на Еву, потом на Саймона и снова на своих товарищей, корчившихся на полу. Потом бросил дубинку и выбежал из кухни.

Джек преследовал его до входной двери. Бандит выбежал на улицу и помчался дальше, по пути толкнув прохожего так, что тот упал на землю. Джек крикнул ему вслед:

– Передай этому поганому ублюдку, что меня ничто не остановит!

Головорез свернул за угол и скрылся из виду.

Закрывая дверь, Джек увидел, что по тротуару шагает полицейский. Он напрягся, готовый сопротивляться или броситься бежать, если коп попытается его арестовать.

– Незачем так ругаться, сэр! – строго сказал полицейский. – Это приличный район.

Джек еще не успел ничего ответить, как рядом с ним возникла Ева.

– О, констебль, слава богу, что вы здесь! Нас пытались ограбить, мы только чудом не пострадали.

Полицейский дунул в свой свисток, и через несколько минут в кухне мисс Джонс уже толпилось с полдюжины патрульных. Джек держался от полицейских на порядочном расстоянии и в основном стоял у стены, стараясь, чтобы его лицо оставалось в тени.

– Что тут, черт возьми, произошло? – требовательно спросил один из бобби, глядя на раненых и стонущих бандитов. Потом покосился на Еву и мисс Джонс и поспешно добавил: – Прощу прощения, леди.

Ева заговорила дрожащим голосом:

– Мы были в гостях у друзей, когда в дом вдруг ворвались эти ужасные люди и потребовали у нас деньги и все ценное. Это было просто ужасно!

Она подбежала к Джеку, порывисто обняла его за шею и спрятала лицо на его груди. Он стал похлопывать ее по спине.

– Похоже, вы немало их тут положили, – заметил другой полицейский настороженным тоном.

– Я участвовал в битве за Роркс-Дрифт, – бесстрастно сказал Саймон.

На лицах стражей порядка отразилось подобающее почтение, слова Саймона явно произвели на них впечатление. Джек должен был признать, что он тоже впечатлен. Если, конечно, это правда. Впрочем, о таких вещах человек не станет врать.

– А вы? – спросил первый констебль, обращаясь к Джеку.

Еще до того, как Далтон успел открыть рот, за него ответил Саймон:

– Он был моим денщиком. – И, пожав плечами, добавил: – Солдатские инстинкты не забываются. Когда эти люди попытались нас ограбить, мы действовали в соответствии с нашей выучкой.

– И слава богу, что так! – воскликнула Ева. – Если бы не сообразительность этих джентльменов, преступники украли бы наши ценности и, наверное, убили бы нас.

– Чей это дом? – спросил констебль.

Мисс Джонс, заикаясь, пролепетала:

– М-мой. Все б-было в точности т-так, как они сказали. Прошу вас, уберите этих людей.

– Мисс, нам нужно будет записать ваши показания.

– Это придется отложить до завтра. – Тон Саймона не допускал возражений. Он держался именно так, как должен был держаться представитель высшего сословия, коим он и являлся. – Женщины очень расстроены.

Полицейские согласно зашумели. Потом защелкнули на бандитах наручники и увезли их в «Черной Марии». Какие же это были тесные, неудобные фургоны! Когда увозили Джека, он бился о стены, как запертая в клетку собака, как будто мог сломать металлические стенки. Но те, кого увозили сейчас, были так избиты, что могли лишь стонать и ничего больше.