Сладкая вендетта

– Одна кровать или две? – спросил старик, отступая в сторону, чтобы пропустить Джека и Еву внутрь. – У нас уже почти все занято на эту ночь. За дополнительную кровать придется заплатить.

Джек наклонил голову, чтобы не удариться о низкие балки на потолке длинной комнаты. На полу виднелись очертания людей, лежащих рядами. Тишину нарушало то покашливание, то бормотание пьяниц, отсыпавшихся после последнего путешествия на дно бутылки. Кто-то шикал на беспокойного младенца.

Ева посмотрела на темную, душную комнату и две дюжины людей, которым эта комната до рассвета служила домом, и ее губы сжались в жесткую линию. Это было самое ужасное место из всех посещенных ею в качестве миссионера. «Кровати» – это слишком громкое слово для обозначения груды заплесневелой соломы и драного тонкого одеяла, кишащего вшами.

– Кровать не нужна, – сказал Джек. – Я хочу знать, где сегодня бой.

Старик посмотрел на него с подозрением:

– Понятия не имею, о чем ты толкуешь.

Джек показал ему шиллинг.

– Бой. Где сегодня бой?

– В заброшенной скотобойне, – быстро ответил старик. – В полумиле отсюда. Показать тебе дорогу?

– Не надо, я знаю это место.

Джек бросил монету в костлявую ладонь старика.

– Тебе точно не нужна постель для тебя и для твоей леди? – прокудахтал тот. – Хорошая, удобная постель для вас обоих.

Джек не ответил. Он скорее вырезал бы себе на груди тупым ножом портрет королевы, чем позволил бы Еве провести ночь в этом месте.

Они вернулись на улицу, и Джек повел Еву сквозь лабиринт переулков к старой скотобойне.

– Ты когда-нибудь ночевал в таком месте? – тихо спросила она.

– После того как умерла мама, мы с Эдит провели немало ночей в подобных местах. Обычно я там плохо спал, мешали крысы, которые кусали меня за пальцы на руках и ногах.

Ева заметно содрогнулась, но, по крайней мере, не посмотрела на него с жалостью и не попыталась сказать что-нибудь в утешение.

Здание бывшей скотобойни окружал пустой двор, где раньше были загоны для скота. Доски давным-давно растащили, а сама скотобойня перестала работать, когда Джек был еще маленьким, но некоторые старожилы помнили, как мычали перепуганные коровы перед тем, как попасть под нож. Теперь по двору эхом разносился нестройный гул мужских голосов.

Приближаясь к кирпичному зданию с высокими широкими дверями, Джек с опаской покосился на Еву. Он не сомневался, что она способна о себе позаботиться, но сейчас Далтон вел ее в такое место, где грубости и жестокости было больше, чем где бы то ни было. Если возникнет хотя бы малейший намек на неприятности, он сразу уведет ее оттуда.

– Внутри держись рядом со мной, – предупредил Джек. – И поменьше разговаривай. Твой акцент сразу выдает, что ты не из этих мест.

Ева кивнула. Слава богу, она разумная женщина, не из тех пустоголовых особ, которые бросаются в любое незнакомое, опасное место, уверенные, что знают ответы на все вопросы.

Дверь охранял верзила с безжизненными глазами. Джек вложил в его руку последний шиллинг. Верзила, прищурившись, посмотрел на Джека, пытаясь его вспомнить.

– Неужели ты…

– Нет! – оборвал его Джек. – Ты ошибся.

Верзила пожал плечами и отступил в сторону.

Едва шагнув в здание, они окунулись в оглушительный рев голосов. Снаружи было довольно холодно, так что даже лужи покрылись корочкой льда, но внутри было жарче, чем в ночном горшке сатаны, да и пахло примерно так же. В воздухе стояла вонь от пота, табака и дешевого виски. По меньшей мере человек сто столпились вокруг ринга – круга, начерченного на земле. Внутри этого круга друг против друга стояли двое мужчин. Они были голые по пояс, и их тела блестели от пота и крови. У одного из боксеров подбитый глаз опух так, что совсем закрылся. Другой, казалось, хромал на одну ногу. По-видимому, он получил по ней удар. Удары ниже пояса засчитывались здесь точно так же, как все остальные.

Фингал, пританцовывая, двинулся вперед, держа кулаки на изготовку. Хромой попытался нанести левый хук, но Фингал уклонился в сторону и ударил Хромого по больной ноге. Тот упал на одно колено. Фингал метнулся ближе и ударил Хромого кулаком в челюсть, так что тот отлетел и распластался на спине. Толпа одобрительно взревела.

– Они не следуют правилам маркиза Куинсберри! – крикнула Ева Джеку сквозь шум.

– Правило здесь только одно: когда противник теряет сознание, ты должен перестать его бить, – ответил Далтон. – Ну и еще на ринге запрещены ножи.

Впрочем, это не мешало боксерам проносить оружие тайком. Волосы Джека скрывали шрам на его левом виске – отметину от чугунной чушки, которую сжимал в кулаке его противник. Но прохвост недолго пользовался этим преимуществом. Получив удар, Джек сбил паршивца на землю, наступил пяткой на его запястье и давил до тех пор, пока пальцы сами не разжались, тогда Джек пинком отбросил железяку в сторону.

Далтон наблюдал за схваткой. Пользуясь тем, что Хромой лежит, Фингал склонился над ним и осыпал градом ударов. Кровь так и брызгала, Хромой еле-еле мог поднять руки, чтобы защититься. Толпа продолжала приветственно реветь.