Сладкие папики (ЛП)

— Карл, — сказал мой отец, — я хочу познакомить тебя с моей дочерью Кэтти. — Отец улыбнулся мне, не обращая внимания, совершенно ничего не замечая. — Кэтти, — начал он, — хочу познакомить тебя с Карлом Бруксом. Лучшим из самых лучших.

Ох, блядь.

Глава 12

Карл

Я всегда прямолинеен, даже в самых неловких обстоятельствах. А это были неловкие обстоятельства. Действительно чертовски неловкие.

— Мы уже знакомы, — сказал я, и глаза Дэвида расширились абсолютно синхронно с глазами Кэтти.

И вот оно. Осознание, которое снизошло на меня. Чего я никогда не понял бы, не увидев их бок о бок, но эти глаза. Брови. И, возможно, скулы.

Она вмешалась прежде, чем я успел объяснить, и с нездоровым восхищением наблюдал, как она суетилась и изворачивалась, пытаясь объяснить.

Дерьмово объяснить.

— Я, эм, знаю Рика, — сказала она Дэвиду. — Он дизайнер. Мы с ним друзья. Мы знакомы… аргх, познакомились в интернете, и я познакомилась с Карлом через Рика, потому что Рик, э-э, Рик…

Не говори гребаный друг. Я презираю, когда люди становятся чертовски слабыми и избегают называть вещи своими именами.

Дэвид слегка махнул рукой и покачал головой.

— Да-да, Кэтти, он парень Карла. Я хорошо знаю Рика.

Кэтти покраснела куда сильнее, чем я когда-либо видел прежде, даже когда похвалил ее за то, что она взяла два члена в свою тугую маленькую киску.

Я оглядел ее с ног до головы, и мой профессионализм был оскорблен видом девушки передо мной. Если бы не знал ее лучше, то счел бы это пустой тратой времени, что она просто озлобленный ребенок, как и ее сестра. Ох, ее чертова сестра. Избалованная маленькая нахалка, которая думает, что ее ожидает легкая работенка.

«Укуси меня, детка». Ее футболка была выцветшей и поношенной и открывала, по крайней мере, несколько сантиметров ее живота и изгиб бедер у вершины полностью изодранной джинсовой ткани.

Она отвернулась от меня, скрестив руки на груди. Я заметил ее смущение.

В нашем доме стоял забитый под завязку чемодан одежды, который я таскал туда и обратно к машине. Так что знаю это наверняка. И каждая вещь, в которой я ее видел, лучше подходила для офиса, чем тот беспорядок, который она выбрала, чтобы появиться здесь.

Дэвид улыбнулся.

— Ну, как тесен мир. — Он встретился со мной взглядом. — Ты не упоминал, что познакомился с моей дочерью, Карл. Вот это сюрприз.

Это было не просто.

Дэвид рассмеялся.

— Разве вы не поняли? Вы двое не… разговаривали? Конечно, вы говорили?

Дэвид хотел получить ответы, и я мог бы сказать, но у прямолинейности есть свои пределы. Ну не мог я сказать мужику, что она назвала его пустым местом в своем свидетельстве о рождении. Не мог сказать, что она сказала, что у нее нет отца, что она его не знала, что та не хотела иметь ничего общего со своим гребаным отцом.

И все же она была здесь.

Собственной персоной в офисе Папиков.

Моем офисе.

И стала счастливым номером двадцать в моей программе стажировки.

— Думаю, просто не сложил два и два, — сказал я и обжег ее взглядом.

— Я удивлен, что ты не поняла, Кэтти, — ответил он. — Я работаю с Карлом уже двадцать лет. Это невероятно. — Он протянул мне пачку документов с заявлением, пустую. — Кэтти еще не подала заявку официально, Карл. Ей нужно рассказать о процедуре.

— Ты поздно начинаешь, — сказал я ей. — Тебе придется кое-что сделать. Предстоит много работы.

Она закрыла глаза, от нее буквально исходило смущение. А потом пожала плечами.

— Конечно, как скажешь.

Ее беспечность заставила меня ощетиниться.

На столе зазвонил телефон Дэвида.

— Покой нам только снится, — проговорил он. Проверил номер, прежде чем вздохнуть и указать на дверь. Проходя мимо, он хлопнул меня по спине.

— Я оставляю ее в твоих надежных руках, Карл, — сказал он. — А теперь позаботься о моей маленькой девочке.

На это он мог рассчитывать.

— Садись, — сказал я, и Кэтти села.

Я занял место Дэвида и уставился на нее, а она уставилась на меня.

— Это чертовски неловко, — проговорила она.

— Да ну, черт возьми, — ответил я. Откинулся на спинку стула и оценил ее, складывая ситуацию воедино. — Значит ты и есть плод любви?

— Что-то вроде того. — Выражение ее лица было угрюмым. — Я — плод любви, а ты — сладкий папик. Великолепно. Просто великолепно.

— Ты сказала, что он был пустым местом в твоем свидетельстве о рождении.

Ее глаза горели огнем.

— Он и есть пустое место в моем свидетельстве о рождении! Он идиот, придурок, я даже не знаю, как ты можешь с ним работать.

Я не мог понять ее яда.

— Дэвид — лучший человек из всех, кого я знаю, исключая Рика. Самый лучший человек, которого я когда-либо знал.

— Бедный ты, — огрызнулась она. — Твои стандарты, должно быть, довольно низкие.

— Нет, — ответил я. — Это не так.

Я подтолкнул к ней бланк заявления, но она его не взяла.

— Я здесь, потому что он шантажирует меня, — сказала она. — Не видать мне Харрисона Гейблса как своих ушей, если я не буду заниматься этой стажировочной фигней. — Я тупо смотрел на нее, пока она не продолжила. — Харрисон Гейблс — укротитель лошадей из Штатов. Лучший.