Сладкие весенние баккуроты. Великий понедельник. Роман-искушение

– Похоже, что все, – отвечал Биннуй. – Тогда, собственно, одна только заповедь и была: не есть с дерева познания.

Но тут вздрогнул и расправил плечи Хамон, который сказал:

– Не все, учитель. Он детей не рожал. А ты говоришь: второе, что должен делать благой человек, – жениться и иметь потомство. А Адам… На ком ему было жениться?

– Умница! – похвалил его Фаддей. – Потому что Богом несколько раз было сказано: «Плодитесь и размножайтесь». А первый человек не мог размножаться. Потому навел Бог на Адама крепкий сон, вынул из него одно ребро или, как сказано у Моисея, «… ту часть его плоти, в которой заключалась совесть и сверкала вера». Вот из этой-то части человека и сделал Господь жену Адаму, которую и привел к нему.

– Бог отнял у человека совесть и веру?! Ты думаешь, о чем говоришь?! – спросил один из богомольцев, похоже, самый умный и слушавший проповедь Фаддея с подозрением.

Фаддей посмотрел на него белыми, как у слепой собаки, глазами и грустно спросил:

– Ты женат?

– Женат, – был ответ.

– И не любишь жену свою?

– При чем тут, люблю или не люблю? – вдруг обиделся богомолец. А Фаддей изрек:

– Потому что, если бы любил и ценил, не задал бы такого вопроса. Потому что истинная жена человека – единственный помощник его, а стало быть, и душа, и совесть, и вера!

– Вот он и женился! – сердито сказал богомолец. – А эта вера его и совесть, как ты говоришь, тут же соблазнила его и всех нас ввергла в грехопадение!

Грустные и белые глаза Фаддея вновь стали обретать темный зрачок, и в этом зрачке засверкал, все более разгораясь, радостный огонек.

– Зло говоришь. И думаешь зло, – сказал Фаддей. – Искусил их Злой Дух!

– В Законе сказано: змей, – подсказал Биннуй.

– В Законе также сказано, что змей был хитрее всех зверей полевых, – возразил Фаддей. – Но змеи – не звери. Эти злые творения хотя и были хитры, но не были умнее благих скотов или зверей и тем более умнее священной собаки. К тому же жили они в аду, и в Центр Мира, в райский сад под Горой, доступ им был закрыт. Стало быть, сам Злой Дух принял этот образ или, лучше сказать, вселился в одно из тех благих животных, которых сотворил Господь и которых назвал человек. Злой Дух или один из его приспешников, например Веельзевул, который таил в себе злую мысль, или Люцифер, который светился ложью и злые слова говорил, или Самаэль, который смертью был послан и смерть нес. Этот Злой Дух, или дьявол, черной ночью приступил к жене и сказал ей те страшные слова, которые вы все знаете и которые нет смысла пересказывать. Но вот что скажу я вам и скажу истинно: Злой Дух всё коварно и мудро рассчитал. Заповедь «не есть от древа познания добра и зла» была дана Богом человеку, а не жене его. Стало быть, та могла слышать о заповеди (а могла и не слышать!) только в пересказе и слово Божие не имело в душе ее первозданной силы. Далее. Как истинная женщина, она стремилась к прекрасному, а плод, который она сорвала, был дважды вожделен: на вид и на вкус. Далее. Человек не ходил с женой в центр сада и плода не рвал, а взял и ел то, что она ему дала, наверняка не зная, что плод запретный… «А от древа познания добра и зла, не ешь от него; ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь…» Так Бог сказал человеку. Но бояться смерти они оба не могли, потому что смерти тогда не было: она таилась в бездне, а в саду они ее никогда не видели. И лжи они не ведали, потому что до этого никто никогда не лгал им. И как они оба, человек и жена его, могли отличить добро от зла, пока не вкусили плода от древа познания и не увидели, что они наги пред Истиной и беззащитны перед Ложью?!

Воскликнув это, Фаддей замолчал, опустил лицо, и зачем-то стал гладить собаку.

– У тебя выходит, что оба они невиновны? – сурово спросил несогласный богомолец. – И не было первородного греха? Ты это утверждаешь?

Верзила Хамон вопросительно покосился на Фаддея, и взгляд его говорил примерно следующее: «А не выгнать ли мне этого говоруна вон из рощи? Ты только моргни мне, учитель, он птицей вылетит».

Но Фаддей вдруг взъерошил бороду, то есть улыбнулся, и ласково ответил:

– Нет, не были виновны… Да, стали виновны.

– Как это понимать? – зло спросил богомолец.

– Они не были виновны, когда ели плод от древа, – отвечал Фаддей, продолжая гладить собаку. – Но они стали виновны, когда между деревьями сада попытались скрыться от Того, от Кого прятаться глупо и невозможно. Это было первым злым делом человека и его жены. А первым злым словом было то, что человек сказал Богу: «Жена, которую Ты дал мне, дала мне от древа». И злым это слово было потому, что злая мысль скрывалась за ним: свалить на жену и на Бога и ложью защититься от Истины. И вот из-за этого им нет оправдания, потому что они уже различали добро и зло… Так Ложь вошла в мир, созданный Господом Истины. А следом за нею явилась Смерть. Ибо Смертным и Смертной в это мгновение стали первый человек и жена его.

ПОСЛЕДНИЕ слова Фаддей произнес почти шепотом. А потом поднял голову и почти закричал, яростно блистая глазами: