Сладкий дикий рай

Джейми завел ей руки высоко за голову и снова поцеловал в губы. А потом не спеша проложил дорожку вдоль ложбинки между грудей, обведя кругом каждый сосок, и стал спускаться ниже, к животу. Дышавший в окно летний ветер холодил кожу, влажную от легких поцелуев, и от этого ей стало зябко. Такой странный, колдовской контраст между жаром от выпитого виски внутри и прохладой снаружи… удивительно! Джейми все еще целовал се живот. Его дыхание было таким ласковым… Но вот темная голова приподнялась, и губы их слились в поцелуе. У Джесси захватило дух, горло сжималось в судорогах, она напряглась всем телом, впитывая нежные, возбуждающие поцелуи. Джейми оторвался от ее губ, затем осторожно раздвинул ей бедра и пробежался губами по чуткой коже, ласково щекоча и покусывая, прежде чем припал к горячим влажным складкам, укрытым мягкими завитками.

И в этот миг в ней словно что-то взорвалось. Джесси забилась, жадно глотая воздух, желая, чтобы пытка длилась без конца. Никогда прежде она не испытывала ничего подобного. Джесси содрогалась всем телом, переполненным Жгучей, сладостной истомой, и, к своему удивлению, не только не стремилась вырваться из рук Джейми, но желала распахнуться перед ним как можно полнее. Звездный свет, черный бархат июньской ночи, ласковый ветер — все слилось в единый сверкающий вихрь, и она горела — и не могла сгореть в волшебном, неземном пламени. Ее мало волновала близость, казавшаяся ранее неприличной, — все поглотили неистовый любовный голод, жажда новых ласк…

И тут она наткнулась на его темные, светившиеся триумфом глаза над собой.

— Ох! — Джесси в ужасе забилась, чтобы спрятаться от него, от этих торжествующих глаз, но Джейми и не думал отпускать ее. Напротив, он скидывал с себя панталоны. В волшебном свете звезд Джейми был неотразим: высокий, стройный, словно Адонис, с готовым к любви копьем. Он легко поднял на руки Джесси, все еще смущенную своим непристойным поведением, и гортанно рассмеялся, ликуя от одержанной победы.

— Пожалуйста… — прошептала Джесси, однако сама не имела понятия, о чем просит. А он уложил ее на кровать и слился воедино. Джесси охнула — так легко, в мгновение ока все вернулось к ней: и это томное, неземное блаженство, и острое до боли желание вобрать его в себя полностью, без остатка.

И Джейми с готовностью откликнулся на ее желание. Вот он приподнялся, чтобы упереться попрочнее, и его лицо напряглось от первобытной, потрясающей страсти. Впрочем, Джесси не долго наблюдала за его лицом. Задыхаясь от наслаждения, она двигалась вместе с ним, понимая, к чему стремится, и уверенными рывками продвигаясь все ближе к желанному завершению. Она не замечала, что стала такой же влажной и скользкой, как Джейми. Ее полностью поглотил волшебный, ослепительный взрыв, утоливший голод молодого, созданного для любви тела. Она почувствовала, какими бешеными, лихорадочными толчками отвечает ей Джейми, но вот и он запрокинул голову с каким-то гортанным стоном и рухнул рядом без сил.

Джесси лежала, не смея шевельнуться. Хотя теперь ей было холодно от ночного ветерка, лицо пылало как в огне — вряд ли леди пристало такое неприличное поведение. Ей хотелось зарыться лицом в подушки, поскорее укрыться где-нибудь подальше отсюда, найти нору поглубже и затаиться там, сжавшись в комок.

Но не прошло и минуты, как она почувствовала на себе руки мужа. Они двигались легко и ласково, едва касаясь кожи кончиками пальцев.

Наконец Джейми поднялся на локте и поймал ее за подбородок, и Джесси с новой силой возненавидела его за торжество, которое прочла в иссиня-черных глазах.

— Она все-таки существует! — заявил Джейми. — Я нашел это огненное создание, эту женщину, полную страсти!

— Нет…

Джесси зажмурилась и хотела отодви1гуться. Она услышала его хриплый смех и почувствовала, как он целует ее — сначала губы, потом грудь.

— Не надо больше! — шептала Джесси в отчаянии. — Не надо!

— Нет, я непременно получу больше, пика не упустил свое пламенное создание, — возражал Джейми, лаская жену взглядом. — Иначе оно ускользнет, прежде чем я найду его снова!

И он немедленно перешел от слов к делу. У Джесси не было сил сопротивляться или отказаться от наслаждения. И он брал ее снова и снова, и она отдавалась ему все с тем же неистовым пылом на протяжении всей ночи…

Рассудок отступил перед древним как мир, могучим инстинктом, и Джесси не замечала, что давно пылает ответной страстью, что трепетные пальчики ласково гладят широкую спину, а горячий влажный язык ласкает каждый дюйм сильного бронзового тела…

В отличие от Джесси Джейми не мог не замечать, как изменились их отношения, и в упоении восторгался каждым движением жены, каждым криком и вздохом. Тем горше ему было вспоминать о том, как близко их расставание.