Сладкий грех. Падение (СИ)

— Да. Он убил её. Она получила деньги, хорошие деньги за подробности моего уродства. Она выставила меня чудовищем, которое разрывает своих жертв. Я сохранил эту газету. После этого я не трахался ни с кем пару лет. Я не мог. Мне и так было сложно, а потом ещё и это. Каван предложил мне вариант, чтобы он искал для меня женщин. Он говорил с ними, заключал договора, платил им, а я просто считал, что я им важен. Нет. Я никогда и никому не был важен. Им было плевать на то, улыбаюсь я им или нет. Первые годы таких отношений я носил маску. Я боялся повторения. Потом страх стал слабее, не было никаких последствий. Так и перебирался изо дня в день, пока не встретил тебя, Энрика, — Слэйн смотрит на меня так пронзительно и серьёзно, что я инстинктивно прикрываю свою грудь, словно пряча от него своё сердце. У меня ощущение, что он смотрит именно в него. Читает его, как и мои мысли.

— Паршивый первый раз, — выдавливаю из себя.

— Но лучше, чем у тебя.

— Знаешь, в таких вещах нет лучше или хуже. Это паршиво и дерьмово. Тебя подставляют женщины всю твою жизнь. Меня подставляют мужчины. Мы как будто два сломленных одиночества в этом мире.

— Да. Именно так. Одни люди калечат, другие лечат. И тех, кто лечит, слишком мало. Ты меня лечишь. С тобой я забываю о том, как это больно, когда предают. Я перестаю думать о том, что я чудовище, мразь и урод. Ты смотришь на меня так, словно я красивый и действительно стою того, чтобы на меня смотрели.

— Но это так и есть, — я приближаюсь к Слэйну и кладу ладонь на его грудь. — Ты достоин многого. Ты достоин жизни такой, какую сам хочешь для себя без всего этого дерьма, которое сделали с тобой люди. Они не имеют право диктовать тебе свои условия. Не имеют. Ты добрый и хороший, Слэйн. И я не могу поверить, что ты сломаешь себя сам в будущем.

— Энрика, пожалуйста, не надо, — он качает головой и выключает плиту. Я отхожу от него не шаг, недовольно поджимая губы.

— Почему? Я не понимаю. Что нужно мне сделать, чтобы ты не разрушал себя чёртовым фиктивным браком? Ты же осознаёшь, что это для тебя смерть. И что дальше? Будешь бегать по любовницам?

— А что в этом плохого? Лучше иметь любовниц, чем ненависть на свою жену. Тем более женщина не виновата в том, что она будет для меня пустым местом.

— Это нечестно по отношению к себе, Слэйн.

— Хорошо, это нечестно. А ты разве поступаешь честно по отношению к себе, Энрика?

— Не переводи стрелки, — указываю на него пальцем и несу приборы к столу.

— Я не перевожу. Я констатирую факт. Что мне нужно сделать, чтобы ты приняла мою помощь и позволила мне дать тебе то, о чём ты мечтаешь?

— Слушай, я этого сама могу добиться. И я не разрушу свою жизнь…

— Ты потеряешь уйму времени, пока накопишь хотя бы на первый взнос за первый курс. А что потом? Ты будешь работать до обморока и упадёшь где-нибудь? Разобьёшь голову? И в итоге ты всё равно не сможешь учиться.

— Ты же смог. Ты тоже работал.

— Я смог, потому что у меня был фундамент. Я в то время писал программы и выполнял мелкие заказы по оформлению сайтов. Мне не нужно было находиться на ногах двадцать четыре часа в сутки.

— Ничего, это не так страшно. Я и не такое переживала, но я никогда не планировала использовать невинного человека, чтобы поступить так, как требуют правила. Кто, вообще, придумал правила в вашей семье? Это чушь собачья. Каждый человек должен следовать только своим правилам. А ты разрушишь свою жизнь. Ну, неужели, тебе не хочется быть счастливым, Слэйн? Вдруг ты совершаешь ошибку? Если в этом мире есть твоя родственная душа? — Я бросаю в рот картошку и тщательно жую её, поглядывая на него.

— Если это и так, то я предпочитаю не знать об этом. Что её ждёт со мной? Моя сестра повесилась из-за обязательств. Я не хочу хоронить ту, кого мог бы полюбить.

— Но твоя мать-то жива, Слэйн. Выходит, дело не в этом. Твоя сестра была просто слабой и трусихой. Вместо того, чтобы решать проблемы, она выбрала лёгкий путь избавиться от них и от жизни.

— Ты хотела сделать то же самое, Энрика, — напоминает он.

— Да, но не сделала этого. Не сделала. Я думала всего лишь о самоубийстве в моменты усталости и слабости, вот и всё. Но я взяла себя в руки и пошла дальше. Да, мне было сложно. Не все такие, как твоя сестра. Думаю, тебе нужно дать шанс женщинам. Ты должен дать шанс себе быть счастливым и не торопиться со всем этим. А ещё послать своего отца на хрен, — открыто презрительно кривлюсь.

— Я ненавижу, когда мы ссоримся, Энрика. Это выводит меня из себя. И я боюсь, что ты уйдёшь, обидевшись на меня.

— Мы не ссоримся, а разговариваем. Слэйн, это обычный разговор и обсуждение происходящего, планов и жизни, — прыскаю от смеха. Он удивлённо смотрит на меня.

— Разве не ссора?

— Нет.

— А на мосту была ссора?

— Нет. Был эмоциональный разговор и чистосердечное признание. Ты что, считаешь, что мы постоянно ссоримся?

— Да. Ты вспыльчива, Энрика.

Я смеюсь, откидывая голову назад.