Сладкий грех. Падение

Когда я оказываюсь на улице, то холод ударяет по моей груди, и я запахиваю пальто, как будто оно может меня спасти. Нет. Ни черта меня больше не спасёт. Я в дерьме. Я в таком дерьме.

Я влюблён…

Чёрт!

Я хватаюсь за волосы и быстро иду. Я должна забыть. Забыть. Иначе я совершу глупость. Слэйн причинил мне боль и себе тоже. Это дерьмовый день. Дерьмовая ночь. Всё дерьмово.

Я сворачиваю на какую-то улицу и иду по ней. Мне всё равно, куда идти. Просто нужно идти, чтобы не свихнуться от своих мыслей.

— Энрика! — Я вздрагиваю, когда слышу голос Слэйна. Замираю и поворачиваюсь. Он надавливает на газ, и его машина останавливается рядом со мной.

— Садись, — приказывает он.

— Ты уверен? Там был твой отец. Чёрт, Слэйн. Мне дурно. Я на грани истерики. Мне…

— Садись, Энрика, всё в порядке. Ничего страшного не произошло, — он указывает взглядом на сиденье рядом с собой. Я быстро открываю дверь и забираюсь внутрь. Слэйн закрывает окно и надавливает на газ. Он едет быстро, а я не могу справиться с этим. Не могу. Мои руки дрожат. От всего, что было сегодня. Я ещё потрясена.

Внезапно Слэйн останавливается в какой-то подворотне и выключает фары. Клубы дыма струятся вокруг машины, и я наблюдаю за тем, как они поднимаются в воздух, растворяясь в нём.

— Энрика, — Слэйн кладёт ладонь на мою дрожащую руку.

— Я испугалась, — сдавленно признаюсь я. — Я сделала всё, чтобы он не решил, что мы вместе. Я поступила правильно. Да? Скажи, что да.

Слэйн улыбается мне и качает головой.

— Мне насрать, что он подумает о тебе, Энрика. Мне насрать на его мнение. Ты могла и не уходить, но я увидел, сколько желания внутри тебя меня защитить. Это очень приятно после того, как я себя вёл с тобой. Я не буду извиняться. Это я. Такой я. Ты ещё напугана?

— Немного. Что он сказал тебе?

— Он немного сказал мне, потому что я ему врезал.

Охаю в шоке и из горла вырывается смешок.

— Что? Прости, кажется, мне послышалось, что ты ударил своего отца.

— Нет, не послышалось. Так всё и было после его слов о том, что ты очередная шлюха. Я врезал ему, потом переступил через него и сделал то, что ты мне советовала.

— Что именно? — Пищу я. Слэйн убирает руку и показывает два средних пальца.

То ли я сошла с ума, то ли точно сошла с ума, но я смеюсь. Откидываю голову и хохочу, не веря своим глазам и ушам.

— Ты послал его?

— Сначала устно, потом письменно, — кивает Слэйн.

— Боже мой. Да ты засранец, — смеюсь я.

— Да.

— Будут проблемы?

— У него да, у меня нет, потому что мне насрать.

— Господи, он же… не знаю, это странно. Ты ударил его из-за того, что он оскорбил меня.

— Именно так. У меня хороший удар и я надеюсь, что ему было больно. По тому, как он упал, думаю, всё было именно так. Я ненавижу, когда тебя оскорбляют при мне. Я убью любого, кто это попытается сделать даже взглядом.

Меня пугают его слова и восхищают. Да я глупая идиотка. Я получаю удовольствие от этого. Его отцу, то есть мудаку, было больно. Я счастлива.

— Но ты же понимаешь, что это наведёт его на определённые мысли?

— Да. Ещё раз повторю: мне насрать, — пожимает плечами Слэйн.

Он откидывается на сиденье и прикрывает глаза. Не верю. Он переживает, хотя держится хорошо.

— Нам сейчас нужно вернуться, да? Ты говорил, что твоему психу-помощнику требуется что-то особенное, — тихо говорю я.

— Нет. Я манипулировал этим так же, как ты манипулировала своим уходом, Энрика, — равнодушно отвечает он.

Закатываю глаза и качаю головой.

— Это было странно. Всё было слишком странно и я, действительно, хочу забыть этот день. Он был жутким, — шепчу я, кусая губу.

— Он был живым. Тебе не понравилось?

— Не знаю. Ты играл или ты таким тоже бываешь? Ты такой… не знаю слишком элитный и властный. Даже жестокий, я бы сказала. Ты произвёл на меня впечатление.

— Не самое хорошее, да?

Бросаю взгляд на Слэйна. Он так и сидит с закрытыми глазами.

— Не знаю. Не могу ответить. Вроде бы да и вроде бы нет.

— Это тебя пугает? Я тебя пугаю?

— Не знаю. Я запуталась в своих чувствах и сейчас в моей голове каша. Ты сказал мне довольно странные вещи. И… последнее.

— Забудь.

— Хм, я бы с радостью, но сейчас не могу. Мне стало плохо.

— Тебя едва не стошнило.

— Да, это так. Я не хочу, чтобы тебе было больно, Слэйн. Это всё… мы с тобой… кажется, мы заигрались. Тебе так не кажется?

— Кажется, — кивает он. — Всё зашло слишком далеко. Я этого не планировал. Моё дерьмо с двадцати одним днём не работает.

— Я говорила изначально, что это дерьмо, — хмыкаю я.

— Я знал, но трудно остановиться. Я говорил, что у меня есть особенность. Я маньяк. Если я чего-то хочу, это становится моим.

— Ты не маньяк. Это нормальное человеческое состояние. Когда он хочет добиться цели, он добивается. Если учесть, что ты встал на ноги сам без помощи своего отца, добился уважения, открыл свою фирму и ведёшь ещё несколько бизнесов, то было бы смешно думать, что у тебя что-то не получится. Ты сильный и уверенный в своих силах. Ты умный и умеешь идти к цели. Тогда уж все люди маньяки, — прыскаю от смеха.

Слэйн открывает глаза и поворачивает ко мне голову.