Сладкий грех. Разрушение

— Это был мой выбор. Я привёз тебя туда, куда хотел сам. Тем более сейчас тебе небезопасно оставаться ночью одной. Тебе угрожают, — напоминает он.

— Не угрожают, а запугивают. Но уж точно ночь, проведённая здесь, делает всё куда сложнее, — фыркаю я.

— Ты ищешь проблемы там, где их нет. Тебе было не слишком удобно спать в моей кровати?

— Нет, — кусаю губу, смотря на него исподлобья, — но это неправильно.

— Правильно для меня то, что хочу я.

— А мои желания…

— Не учитываются, — заканчивает он за меня. Вскидываю брови, удивлённая его тоном, да и, вообще, такому сильному и жутко решительному давлению на меня.

— Не ври, что ты тоже этого не хочешь. Хватит врать мне, — рычит, ударяя по столу кулаком.

От неожиданности подпрыгиваю на месте.

— То есть ты настаиваешь на том, что я специально заснула? — спрашиваю, бросая на него обиженный взгляд.

— Нет. Я настаиваю на том, что ты ведёшь себя глупо, бегая от меня. Я всё равно тебя поймаю. Я уже тебя поймал.

— Я не бегаю.

— Энрика, чёрт возьми, не выводи меня из себя. Я не в духе, — цедит он, толкая ко мне один из пирогов.

— Твой злодей переигрывает, — цокаю я.

Слэйн смотрит на меня убийственным взглядом светло-серых глаз. Конечно, от него меня бросает в дрожь, но мне не страшно. Нет, я словно открываю дверь в ад и хочу узнать, что будет дальше. Вот же чёрт, меня возбуждает аура его силы и мощи, бьющая по моей коже. Она отражается во всём моём теле. Это плохо.

— Мой злодей сейчас крайне зол, Энрика. Он просит тебя заткнуться. Пока просит, а потом будет приказывать, — предостерегает Слэйн, наливая мне чай. Он обходит барную стойку и ставит кружку рядом со мной.

— Займи рот едой, иначе я заткну его сам, — добавляет он. И мне бы, действительно, последовать его словам, но я не могу. У меня всё внутри трясётся от возмущения. Он не имеет права так говорить со мной.

— А если не заткну? Ты, вообще, никто мне, ясно? И я не хочу завтракать здесь. Хочу убраться подальше от тебя, — шиплю я. — Мне не нужен герой, потому что ты не он. Ты злобный психопат, который, вместо того, чтобы двигаться дальше, третирует меня уже одним своим видом. И ресторан был дерьмовым. Надеюсь, те, кто тебе его посоветовал, будут мучиться диареей. Вот так. Свидание тоже было дерьмовым. Видимо, у вас это семейное — уметь проводить тест-драйвы, потому что людей вы принимаете исключительно за вещи, которыми любите пользоваться. Ты такой же, как твой…

Слэйн издаёт жуткий рык. Его ладонь резко и грубо ложится на мою шею, а губы накрывают мои. Я визжу от внезапности этого давления на мои губы. Они сразу же вспыхивают от настойчивости Слэйна. Он жадно покрывает поцелуями мой рот. Всё моё тело так же быстро загорается возбуждением и так не вовремя выбрасывает адреналин. Я цепляюсь за его футболку, чтобы не упасть со стула. Его пальцы путаются в моих волосах, и он заставляет меня выгнуть шею. Ударяет ногой по моим коленям, и они раздвигаются. Слэйн моментально занимает место между моих ног, прижимая меня ближе к себе. Вот чёрт…

По моим венам растекается сладкий дурман, и я приоткрываю губы, отвечая ему на поцелуй. Царапаю его шею ногтями, поглощая его язык, посасывая его и кусая. Специально. Больно. Слэйн шипит, оттягивая назад мои волосы, отвечая мне той же болью, от которой я издаю стон. Но вместе с этим моё тело становится таким податливым, и грудь наливается тяжестью возбуждения. Она болезненно трётся о хлопковый бюстгальтер. Соски становятся чувствительными. Мне не хватает воздуха. Я умираю в руках Слэйна от удовольствия.

Он опускается поцелуями к моей шее и кусает снова ещё не зажившее место его прошлого укуса. Это меня выводит из оцепенения от страсти, плохой и даже жуткой похоти. Я с усилием упираюсь ему в плечи.

— Хорошо… ладно… я позавтракаю… молча, — задыхаясь, говорю.

Слэйн сразу же отпускает меня и отходит на шаг.

— Так бы сразу и сказала, Энрика, — спокойно отвечает он. Не знаю, как Слэйну удаётся так быстро взять себя в руки, хотя его грудь быстро и часто поднимается под футболкой, как и моя. Сглатываю вязкую слюну и быстро опускаю взгляд к кружке чая.

— И не говори мне, что тебе не понравилось, — добавляет он, возвращаясь к чайнику. Когда Слэйн проходил мимо меня, то я увидела его отвердевший член, выпирающий через ткань штанов.

Мои щёки горят, и мне очень душно. А ещё стыдно. Откуда такая зависимость от влечения? Это отвратительно. Презираю себя.

— Энрика, хватит. — Слэйн приподнимает мой подбородок, садясь рядом со мной. Он поворачивает мою голову к себе.

— Что? Я молчала, — шепчу.

— Ты слишком громко думаешь. То, что происходит между нами, нормально. Пусть неправильно, но нормально. Людей тянет друг к другу. Они не могут перестать хотеть другого человека. Это физическая и эмоциональная потребность. И ей плевать, больно или нет. Она требует. Она подчиняет. В этом нет ничего плохого.

— Но… мы не можем быть вместе. Я… я же… предала тебя, — выдавливаю из себя.

— Да, это так. Мы связаны болью, похотью и прошлым. Так случилось. Это надо принять. Я охочусь на тебя…