Сладкий яд (ЛП)

Лоренс останавливает атаку. Не вынимая пальцев, пристально оглядывает меня, а потом, не давая мне шанса заговорить, накрывает влажными от моей смазки пальцами мою щеку. Я поднимаю лицо к нему, он опускает свое ко мне, и наши губы снова соприкасаются. Что-то примитивное, какой-то основной инстинкт заставляет меня поднять руки, запутаться пальцами в его волосах и привлечь его ближе. Поцелуй становится жадной, отчаянной схваткой за воздух, поиском облегчения, которое можно найти только друг в друге, и я – думая о Ронане, но отчаянно желая, изнывая от страсти к мужчине рядом со мной – тянусь к его ремню и расстегиваю его.

Просунув ладонь в его боксеры, я беру его член, ласкаю по всей пульсирующей для меня длине. Такой твердый…

– Отведи меня в спальню, – шепчу я между жадными поцелуями.

Он подхватывает меня под задницу, а я, сцепив за его спиной ноги, трусь о его член, чувствуя, как он набухает ради меня, как мое тело ради него моментально воспламеняется.

– Нет. К черту спальню… Я хочу тебя прямо сейчас, – говорит он сквозь зубы. Подводит нас к деревянному столу в центре холла и, недолго думая, сметает с его поверхности огромную и очень дорогую на вид хрустальную вазу, чтобы усадить на освободившееся место меня. Я слышу грохот, с которым она разбивается об пол. В воздух, как пар, поднимается аромат роз.

Я бросаю взгляд вниз.

– О нет…

– Ш-ш… Неважно. – Лоренс ловит мой подбородок, заставляя смотреть на себя, заставляя меня замолкнуть очередным пробирающим до самого нутра поцелуем. Его прикосновения – темный рай. Он свирепо сжимает ладонями мои груди и неожиданно, обнажая их, рвет на мне платье. По моим венам разносится эйфория. Смеясь, я хватаю его за бедра, широко раздвигаю ноги и притягиваю к себе.

Твердое к мягкому.

Моя душа в чистилище. Моя плоть в раю.

– Вставь в меня член, – прошу я со стоном. Откидываю голову назад, и Лоренс начинает осыпать мою шею глубокими, похожими на крошечные сердцебиения поцелуями, пока я дрожащими от нетерпения руками достаю из боксеров его член. Отодвинув в сторону тонкую полосу кружева, прикрывающую мою промежность, он одним глубоким и плавным толчком входит в меня. Я выдыхаю. Он стонет. А потом мы оба растворяемся в проклятом, запретном языческом танце тел.

Лоренс закрывает глаза и, неистово двигая бедрами, склоняет голову мне на грудь. Чем сильней он в меня врезается, тем проще мне забывать его. Тем легче притворяться, что я хочу именно этого.

Эту жадную страсть.

Эту жестокость.

Этот голод.

Это полное стирание памяти.

Отвечая на его толчки, я чувствую, как в моем теле начинает зарождаться землетрясение ощущений. В моих ушах стоит звон, мое естество вибрирует, и сдерживаться больше нет сил.

– О черт, Лоренс… я… о фак, – стону я.

– Ласкай себя. Три себя там, – шепчет он, глядя туда, где соединены наши тела.

Опьяненная похотью, я опираюсь на локоть, и моя ладонь скользит вниз. И пока его влажно поблескивающий член толкается то внутрь, то наружу, я, глядя на это дурманящее зрелище, раздвигаю двумя пальцами складки и начинаю кругами тереть свой клитор. Постанываю, темп моих ласк становится все быстрее… все неистовей… все беспощадней, я теку еще сильнее, чем раньше.

– Фак… Блэр, – выдыхает он, ускоряясь. Его член, вознося меня к небесам, вторгается в меня снова, и снова, и снова с такой скоростью, что начинает расплываться перед глазами.

Наши тела под властью оргазма одновременно воспаряют в экстазе ввысь. Мы глядим друг на друга, его глаза ярко сияют, пока лихорадочное биение наших сердец замедляется, а сбившееся дыхание возвращается в норму. Во мне еще пульсирует его твердость, когда Лоренс убирает в сторону прилипший к моей щеке локон.

– С тобой я ощущаю себя в аду, как в раю, Блэр.

На долю секунды завеса спадает, и я вижу в его глазах проблеск его души – прекрасной, но пропитанной такой неприкрытой тоской и болью, что у меня, потрясенной до глубины души, перехватывает дыхание.

Прежде чем я успеваю ответить, он выходит и делает шаг назад. Его душа снова спрятана за спокойным, непроницаемым взглядом.

Он протягивает мне руку.

– Идем наверх. Примем душ.

Я встаю и, оглядев себя, замечаю, в каком плачевном состоянии мое платье.

– Бедное мое «Версаче». – Я встречаю его взгляд и улыбаюсь. – Что ж, по крайней мере оно погибло приятной смертью.

Пока я смотрю, как он идет со мной рядом, пока мое тело удовлетворенно дрожит, а разум пребывает в смятении, я понимаю, что он так и не ответил на мой вопрос о Ронане.

* * *

Сегодня я позволила оттрахать себя до потери сознания, чтобы одним мужчиной выжечь из своего сердца другого. Я делала так и раньше, но сегодня впервые случилось так, что мой план не сработал. Ронан был всюду. В каждом поцелуе и каждой ласке. Был и есть.

Ну зачем Ронану понадобилось вновь входить в мою жизнь и все портить? Он был обязан исчезнуть в прошлом, а не возвращаться, чтобы я опять засомневалась в себе. Я думала, что победила свои чувства к нему, но стоило мне увидеть его, и мои идиотские иллюзии разлетелись вдребезги. Более того, это лишь доказало, насколько глубоко он врезал себя в меня.

Зачем?