Сладкий привкус яда

– Вы хотите что-то найти? – спросил врач. – Может, вам помочь?

– Ну ладно, хватит! – поморщился Филя, отнимая ото рта рулон бинта. – Все всем понятно: он хочет найти улики. Завещание, написанное князем на мое имя, орудия пыток, психотропные препараты. Я прав?

Он встал, подошел к окну, сдвинул в сторону тяжелую штору и посмотрел в темноту парка.

– Опоздал, братец! – сильным голосом произнес Филя, поворачиваясь ко мне лицом. – Завещание уже сгорело в печке. Психотропные препараты тоже. А орудие пытки валяется у тебя под ногами… Да-да, эта самая тряпочка. Рассказать, как это делается? Мы привязывали князя к кровати, клали тряпочку ему на лицо и поливали водой. Через полчаса у него начинала идти горлом кровь. Пятнадцать минут перерыва – и все заново. И никаких синяков и ушибов! Но доказать, что мы его пытали, невозможно. Больные, страдающие астеническим неврозом, часто прикусывают себе язык. И потому появление пятен крови можно легко объяснить.

Мне казалось, что мои ноги превратились в гипсовые столбы. Руки наполнились свинцовой тяжестью, и я не смог удержать ружье. Вот самая страшная пытка – чувствовать свое бессилие при явном преимуществе.

– Палка, палка, огурец, вот и вышел человец, – пробормотал Филя, снова глянув в окно. – Ну? Что ты щеки надуваешь? Ничего ведь сделать не можешь! Не по зубам оказалась тебе задачка, правда? Сейчас приедет милиция, и мы с Павлухой напишем на имя Панина заявления о том, как ты издевался над нами, угрожал оружием, пытался уговорить врача засвидетельствовать написанное тобой ложное завещание…

– Филя, – произнес я, – неужели ты не боишься смерти? Неужели думаешь, что мои нервы бесконечно крепки?

– Допустим, ты нас убьешь, – кивнул кассир, опять прикладывая бинт к губам, которые все еще кровоточили. – Панин сделает все возможное, чтобы на суде тебе дали вышку. И тебя прикончат выстрелом в затылок в каком-нибудь тюремном подвале. Неужели тебе не жалко отдать жизнь за двух таких несимпатичных и безнравственных типов, каковыми являемся мы с Павлухой?

Они переглянулись и усмехнулись.

– Думаешь, я не понимаю, для чего ты здесь? – продолжал Филя. – Думаешь, никто не видел, как ты выслуживался перед князем, лез к нему в доверие, чтобы оторвать приличный куш от его состояния? Мы с тобой, братец, одного поля ягоды. Только ты лицемеришь, а мы с Павлухой не скрываем своих намерений. Ты чужой человек, а я родственник князя. Разницу улавливаешь?..

Он осекся и замолчал. Мгновением раньше я почувствовал слабое движение на кровати. Повернув голову, я увидел, что старик осмысленно смотрит на меня из-под полуприкрытых век и губы его беззвучно шевелятся. Я не успел сделать шаг к князю, как Филя, воспользовавшись моментом, кинулся на меня и повалил на пол. Вместе с нами грохнулась тумбочка. Винтовка оказалась под моей спиной, а руку с пистолетом придавил к полу ботинок Фили. Окровавленный рот кассира приблизился к моему лицу. Я дернул головой, словно отбивал мяч, и попал лбом по носу Фили. Сочно хрустнула переносица. Взвыв от боли, Филя откинулся назад. Герасимов пытался связать мне ноги полотенцем. Я лягался, не позволяя себя скрутить.

– Пистолет отбери!.. Пистолет! – хрипел врач.

Мне пришлось отпустить винтовку, чтобы освободить правую руку. Филя душил меня, навалившись на меня всем телом. Я скрипел зубами и бил его кулаком по уху. Положение было очень неудобным, удары получались слабыми. Герасимов, усевшись на мои ноги верхом, тянулся к лежащей на полу упаковке со шприцами.

– Держи его так! – орал он. – Еще немного!

Ему удалось дотянуться до упаковки. Он принялся рвать ее зубами. Я изловчился и схватил Филю за волосы. Он рычал от боли и напряжения. Его рука вспотела и начала соскальзывать с моей шеи.

– Оглуши его! Ударь утюгом! – кряхтя, давал советы доктор. Я притягивал голову кассира к себе. Он выворачивал шею, на его губах пузырилась кровавая слюна. Мне удалось надавить большим пальцем ему на веко. Филя слабел от боли и дергал ногой.

– Кочергу подай… – с трудом произнес он. Я дотянулся ртом до его шеи и вцепился в горло зубами. Филя заорал дурным голосом, сразу же отпустил меня, и я смог оторвать плечи от пола, но в то же мгновение сильный удар в голову снова повалил меня навзничь.

– Все! – задыхаясь, крикнул Филя. – Пистолет у меня! – Он не смог придумать ничего нового, как попытаться сунуть ствол «макарова» мне в рот. Я насколько мог повернул голову. Края шляпы, оказавшейся под моей щекой, мешали Гонзе. Пистолет уперся мне в скулу.

– Ну?! Скоро ты там?

– Сейчас! – пыхтел в моих ногах Герасимов. – Уже набираю…

Я плюнул и попал Филе в глаз. Он попытался ударить меня по носу головой, и я тотчас схватил его за руку, в которой он сжимал пистолет.

– Убью-у-у-у! – страшным голосом завыл кассир. Прогремел выстрел, затем еще один. Филя давил на курок, а я из последних сил отворачивал ствол в сторону. Пули дырявили пол в нескольких сантиметрах от моей головы.

– Ты что?! Ты что?! – истерично кричал Герасимов.

– Разбей же ему голову!

– Сейчас… Придержи ему ноги, я не могу попасть…