Сладкий риск (ЛП)

Будучи прилежными учениками, после взлета мы оба достали домашние задания. Я повернулась к Koупу и обнаружила, что он наблюдает за мной, тяжелая книга открыта на его коленях. Каждый раз было немного пугающим обнаруживать его серьезный взгляд на себе. И он, должно быть почувствовав мое удивление, застенчиво улыбнулся и вновь сосредоточился на книге.

Через несколько часов мне потребовался перерыв от математических задач и историчесих фактов. Я положила учебники на свободное место между нами. Копано тоже закрыл книгу и положил ее рядом с моими.

Я прочитала название его учебника: “Вопросы Популяции и Развития. Биологические Исследования Общественного Здоровья”. Он потер глаза, прижав к ним ладони. Хотелось бы мне, чтоб он уютней чувствовал себя рядом со мной. Раньше он был более открытым, но в последнее время стал слишком осторожным.

- Сколько тебе осталось учиться в колледже? - спросила я его.

- Это мой последний год.

- Ух ты, так быстро.

Он опустил взгляд на свой учебник.

- Я выпускаюсь на два семестра раньше - брал уроки каждое лето.

Я улыбнулась, слыша, как он растягивает слова. Его акцент был приятен: он сочетал в себе звуки королевского английского и английского Ямайки, но при этом обладал собственной мелодичностью. Я таращилась на него с жадным любопытством. Поймав мой взгляд, он начал рассматривать свои ладони.

- И что ты изучаешь? - спросила я, подобрав под себя одну ногу и поворачиваясь лицом к нему.

Продолжая рассматривать ладони, он ответил:

- Распространение заболеваний среди народов. В основном ВИЧ и СПИДа.

Каждый раз, когда мне удавалось заставить Коупа хоть немного раскрыться, казался достижением.

- Ты скучаешь по Малави?

Он кивнул.

- Да.

- А каково это - жить там?

Лицо его стало серьезным. Помолчав, он чуть наклонил голову в сторону и сказал:

- Все живут в лачугах. Электричества нет.

- О, - произнесла я, удрученно нахмурившись. Его губы растянулись в улыбке, на щеке появилась ямочка, и я возмущенно ахнула. - Ты издеваешься надо мной!

Меня так обрадовало появившееся в нем шутливое настроение, что я, не думая, легонько шлепнула его по руке. И тут же, опомнившись, сцепила пальцы на колене. Издав короткий смешок, Копано наконец-то встретился со мной взглядом.

- Это то, как все думают об Африке, - сказал он. - И кое-где оно действительно так. Но у нас есть и крупные города, такие же, как в Америке.

Говоря, он тронул руку в том месте, куда я его ударила.

- Чего тебе не хватает здесь больше всего? - Спросила я.

Он оперся на подлокотник, на его лице появилось выражение мечтательного благоговения.

- Воды озера Малави чисты, как кристалл, - название его страны завораживающе звучало из его уст. - Повсюду дикие звери и птицы. Я скучаю по ночам без искусственного освещения, приглушающего свет звезд. Но больше всего мне не хватает чувства общности среди людей. Руководство страны оставляет желать лучшего, но простые люди добры. Они уважают землю, на которой живут, и друг друга.

Я наблюдала, как Коуп поборол в себе охватившую его страстность. Мы одновременно наклонились друг к другу, стараясь понизить тон нашего разговора.

В Копано всегда было что-то внушительное. И сейчас, когда он стал таким взволнованным, можно было без сомнения сказать, что этот человек желает лично бороться с несправедливостью. Что он сможет выступить один на один с людьми, погрязшими в грехе по вине его отца. Это заставило меня еще больше восхищаться им.

Я бросила взгляд на его учебник о заболеваниях.

- Ситуация со СПИДом действительно так плоха? - я была мало сведуща в этом вопросе, но его, похоже, это не задевало.

Он провел рукой по лбу, на котором теперь появилась глубокая складка.

– Каждый четырнадцатый человек. Детские дома переполнены. Это не приемлемо.

Каждый из четырнадцати. Из каждого класса в моей школе это один-два человека… Не удивительно, что эта тема приводила его в такое смятение. Видя его любовь и беспокойство, я взяла его за руку. Он тут же напряг спину и отодвинулся. Я решила не сдаваться - и он вскоре расслабился. Мне хотелось быть ему другом, иметь возможность успокоить его. Мне хотелось, чтоб он смог принять наши отношения такими.

Он повернул мою руку ладонью вверх, чтобы рассмотреть. По сравнению с его моя кожа казалась ужасно бледной. Пальцем другой руки он пробежал по выпуклостям и впадинкам моих костяшек, рассматривая мою кожу так пристально, словно в ней скрывалась тайна мироздания. И когда он начал одарять вниманием мои пальцы, дружелюбность жеста сошла на нет. Его светло-карие глаза встретились с моими. Меня пронзали противоречивые чувства. Не желая давать ему ложной надежды, я улыбнулась и убрала руку. Схватившись за подлокотник, я все еще чувствовала его приятные прикосновения.