Сладкий сон АСМР

– Хвост? – филологиня все глубже погружалась в свою стихию. – Он в русском фольклоре факультативен и совершенно необязателен. Вообще образ русалки очень разнородный. Даже в одной нашей стране водяные девы непохожи друг на друга. Вот совсем. Так, в Олонецкой губернии она представляла собой водяниху-хитку: страшную бабу с железными «цицками», которая сидит на камне у воды и чешет золотым гребнем свои космы. А фараонки произошли от египтян, утонувших в Чермном море при погоне войск «фараона лютого» за Моисеем и евреями во время Исхода. Они обречены находиться в полурыбьем обличии до конца света духами воды с хриплым волшебным голосом. В Саратовской губернии фараонок описывали как чудных белотелых дев с русыми кудрями и рыбьими хвостами. В Новгородской губернии считали, что у фараонок только голова человеческая, а остальное у них рыбье. На Смоленщине их описывают как похожих на людей, но покрытых рыбьей чешуей и одноглазых. В некоторых районах Украины и Белоруссии встречаются лоскотухи или щекотухи – особый вид русалок, которые появляются в темное время суток на берегах рек и озер. Обычно лоскотухи выглядят как достаточно красивые девушки, чаще всего – обнаженные. Своей красотой они приманивают неосторожных путников, замучивают щекотаньем и топят их. В некоторых районах Средней и Нижней Волги водятся самые страшные из русалок – лобасты, живущие в камышах. Это огромные старухи-утопленницы с белым телом и красными когтями. В отличие от остальных видов русалок лобасты явно принадлежат к нежити, они не призраки, но и не абсолютные мертвецы. Крайне агрессивны и могут в одиночку нападать на целые группы людей. Они нечеловечески сильны, с ними нельзя договориться и на них не действуют ни чеснок, ни полынь, ни серебро…

– А где-нибудь говорится, как они могут превратиться в человека? – поинтересовалась Тори. – Хоть кто-то из них?

– В славянском фольклоре – никогда, – покачала головой Вира. – А вот у скандинавов, шотландцев и других народов есть легенды о том, что на русалке можно даже жениться, превратив ее в обычную девушку. Для этого юноша должен был просто спрятать вторую рыбью кожу своей возлюбленной и никогда ей не показывать. Но это все равно заканчивалось довольно трагично. Даже прожив много лет на суше, русалка не могла полностью забыть о своем прошлом. Почти всегда в этих историях она, так или иначе, находит свою русалочью кожу и возвращается в морскую пучину. Забыв мужа и бросив детей.

Тори вдруг стало не то, чтобы интересно, а как-то пронизывающе жутковато. Словно что-то из глубины ее души напряглось, почувствовав правильный путь. На самом деле умом она понимала, что все это – просто старые сказки, которые не могут иметь никакого отношения к пропаже Леськи, а вот сердце тревожно заныло, словно подавало сигналы: что-то в этом есть. Совершенно необъяснимое с точки зрения логики состояние.

– На русском севере они органично вписываются в череду демонов и их происхождение вообще никак не объясняется. Русалки включены в реестр инфернальных существ, которые ходили по нашему миру до того, как бог благословил эту землю. А на юге образ русалки связан с покойниками, умершими «неправильно». А еще с проклятыми или украденными детьми; девушками, погибшими между обручением и свадьбой или на Троицу; утопленниками-самоубийцами. То есть в этих районах происхождение русалок описывается, как вполне земное, и они из высшей демонологии переходят в низший разряд нечисти. А еще…

Тори вздрогнула от звонка мобильного, ворвавшегося в хорошо поставленную преподавательскую речь Виры.

– Это Иван, муж Леськи, – виновато произнесла она, взглянув на экран. – Наверное, что-то срочное.

Бывший муж подруги никогда не звонил Тори сам.

Глава шестая. Город без сайта

Иван ничего не стал объяснять по мобильному. Он вообще не очень жаловал телефоны: «когда вы набираете номер, все колумбийские наркобароны плачут от зависти к навару мобильного оператора». Поэтому пользовался только вацапом и всегда был скуп на слова.

– Я кое-что узнал о месте, откуда велся этот канал, – быстро проговорил он. – И кое-что еще. В общем, нужно встретиться. Через час в «Ласточке».

И отключился. Эгоист, даже не спросил, сможет ли Тори добраться до кафе за это время. И вообще – сможет ли сейчас? Она, между прочим, в данный момент находится на работе.

Тори опять виновато посмотрела на Виру. Та поняла.

– Что-то срочное? – кивнула. – Иди, деточка. Я сегодня все равно не настроена на «волчий бестиарий». Хочу освежить в своей памяти данные о русалках и сиренах. Принесешь мне завтра книги?

Тори иногда брала в городской библиотеке редкие экземпляры для Виры. Ее уже знали там и давали на вынос то, что полагалось изучать только в читальном зале. Знакомая библиотекарь Ирина как раз работала сегодня, и Вира сказала, что скинет список нужных книг через полчаса.

– Я прямо по дороге зайду, – пообещала Тори. – Принесу сегодня вечером.