Сладкий сон

– Ничего не вижу, – раздраженно заявила Марина, подошла к выключателю, и комнату залил свет.

Марина сразу же пожалела о своем необдуманном поступке. При свете смотреть на Пьетро стало совсем невыносимо: он был словно картина, вдруг ставшая объемной. Высокий, широкоплечий, с волосами поблескивающими, как перья ворона, с глазами светлыми и холодными, как море, бьющееся в берег за окном… Его здоровая, гладкая кожа казалась теплой даже на взгляд. И все это обрушилось на Марину, едва она щелкнула выключателем.

– Хочешь выпить? – предложил Пьетро, вольно или невольно подхватывая ее сухой, официальный тон.

– Нет, спасибо… Хотя да, немного воды.

Может быть, холодная вода хоть немного снимет напряжение?

Пьетро налил выпить и себе, отошел к окну и оперся о подоконник, мелкими глотками отпивая из стакана и внимательно глядя на Марину. Пожалуй, лучше начать первой, решила Марина. Хорошо бы еще знать, с чего начать… Вдруг луч солнца тронул ее обручальное кольцо, и Марина сказала:

– Если тебе были нужны не кольца, то что?

– Мое имя.

Пьетро застал ее врасплох. Марина растерянно заморгала. Ей показалось, что он показывает ей только вершину айсберга. Она опустила руку с не донесенным до рта стаканом и аккуратно поставила его на столик.

– Что ж, как тебе будет угодно. Мне все равно жилось куда лучше, когда я была Мариной Эмерсон, чем когда стала Мариной Динцео.

Она чуть не подавилась этой ложью.

– Наверное, в детстве я перечитала сказок. Только поэтому я поверила, что простолюдинка, превратившаяся в принцессу, может хорошо кончить. В любом случае, когда мы разведемся, я, разумеется, вернусь к своей девичьей фамилии.

– Я не это имел в виду. Я имел в виду мое доброе имя.

Ничего не понимающая Марина вгляделась в его лицо, силясь прочесть на нем разгадку этой головоломки, но он стоял спиной к свету, и понять что-то по его лицу было невозможно.

– Я не понимаю…

Пьетро сделал еще один глоток, поставил стакан на подоконник и пружинящей походкой хищника пошел к Марине, которая немедленно пожалела о том, что присела на низенький диван. Теперь Пьетро возвышался над ней, как непоколебимая гора, придавливая ее к земле своими размерами, действуя на нервы. Однако если Марина вскочит с места, чтобы хоть немного уравнять условия битвы, она выдаст свой страх. Поэтому она просто подняла голову и постаралась придать лицу выражение спокойного равнодушия. Наверное, ему она казалась слишком неподвижной, но лучше уж так, чем дать ему понять, как трепетно она реагирует на него на самом деле.

– Род Динцео – древний и благородный, его история берет начало в Средневековье. Наше влияние на Сицилии – огромно.

– Можешь мне не рассказывать, я и так все это знаю.

Марина никогда не забудет благоговение, с которым впервые посмотрела на огромный дворец в стиле венецианской готики и недавно отреставрированный, и поняла, что это дом семьи Пьетро, который скоро станет и ее домом тоже. Она выучила наизусть все гербы, висящие в каминном зале, и девиз его рода: «Что мне принадлежит, останется моим». Уже тогда у нее не осталось сомнений в том, что надменность и сильнейшее собственническое чувство – фамильная черта всех Динцео, особенно мужчин.

– Я ведь какое-то время жила этим! Я успела почувствовать ваше влияние на себе!

И чуть не задохнулась под бременем ожиданий, которое возложила на нее мать Пьетро.

– Когда тебя не было дома, я ненавидела этот дворец. Там до сих пор царит Средневековье.

– Моя мать старомодна, – признал Пьетро. – Но она печется о доброй славе нашего рода и делает все, что считает нужным для ее поддержания. И помимо всего прочего, она считает, что развод в семье Динцео – огромное пятно на ее репутации.

Пьетро замолчал, чтобы дать Марине время осмыслить его слова. Когда это произошло, голова у Марины пошла кругом.

– Но ты сказал… Мы же собирались подписать документы на развод!

– Сначала так и было.

Марине очень это не понравилось.

– Все изменилось.

Пьетро окинул красноречивым взглядом ее одежду, нитки на блузке, торчащие там, где раньше были выдранные с мясом пуговицы, потом посмотрел на полуоткрытую дверь спальни, завершая свою мысль.

– Это… Это ничего не значит! – испуганно воскликнула Марина.

– Уверяю тебя, это не так, – вкрадчиво заметил Пьетро. – Я это знаю так же хорошо, как ты. Наша страсть все еще горяча, как Этна, и я не собираюсь пытаться погасить ее вместо того, чтобы удовлетворить.

Марина наконец поднялась на ноги: она больше не могла смотреть на него снизу. Угрюмый и решительный взгляд зеленых глаз встретился с таким же взглядом глаз голубых.

– У тебя может не оказаться выбора.

– У меня уже нет выбора, – спокойно ответил Пьетро. – Ты сама знаешь, что делаешь со мной. И что я делаю с тобой.

– Да, секс, вечно один только секс! Этого мало для брака.

– Зато это хорошее начало. Ведь мы уже однажды начали с него.

Пьетро сказал это небрежно, но Марина знала, что он предельно серьезен, и это пугало ее.

– То есть ты хочешь не расторгать брак и продолжить наши отношения… только ради секса?