Сладкий запах крови

Меня словно встряхнули. Или ледяной водой окатили. Брат Сиобан.

Зар-раза, как же я сразу-то не догадалась! Что этот гад затеял теперь?

Алан посмотрел на меня и ужаснулся.

— Это шантаж! Ну конечно шантаж. Вот так влипли, — пробормотал он скорее себе, чем мне.

Я с трудом сглотнула. Челюсти свело.

— Н-н-нет, не совсем шантаж, — выдавила я. Может, это был и не совсем шантаж, но выбора он мне не оставлял. Я заключила сделку, а для представителя волшебного народа заключить или расторгнуть сделку не так-то просто. Магия обходится дорого. Но мне никогда и в голову не приходило, что этот должок с меня стребует вампир. А не кто-то из их жертв.

ГЛАВА ВТОРАЯ

На поверку чары оказались упорными и липучими, хотя с виду они, обернутые вокруг ручки холодильника, выглядели невинно, что твоя сахарная вата. Только вот сахарная вата вряд ли будет мерцать и пульсировать ядовито-зеленым светом — она вообще никак себя не ведет и смотрится куда безобиднее. Я зажала тоненькую ниточку псевдоваты в пальцах и осторожно потянула. В нос и даже в горло мне ударила острая вонь тухлых яиц, так что меня замутило. Я на миг ослабила магическую хватку, и чары опять сгустились и обвились вокруг ручки холодильника.

— Ах ты, мерзкий домовой! — пробормотала я и сделала вторую попытку, сосредоточившись еще старательнее.

На этот раз чары отцепились, и мне удалось выгнать их восвояси.

Вообще-то, предполагалось, что эта работа в модном кенсингтонском бистро — дело плевое, однако по вине Алана Хинкли, с его мольбой о помощи, я все время отвлекалась, и в мозгу у меня один за другим возникали вопросы без ответа. Например, какую пакость задумал братец Сиобан? И впрямь ли требование исходило именно от него? Или, скажем, не раскрыл ли Бобби, он же Роберто, он же мистер Март, ненароком какой-то чужой секрет и не попытался ли применить его в свою пользу?

Я покосилась на свой телефон, но он пока тоже никаких ответов не предлагал. Я положила мобильник у входной двери, на безопасном расстоянии от чар, но он удручающе безмолвствовал, хотя я успела отправить кучу сообщений. Так что, поскольку получить отсрочку мне не удалось, как я ни старалась, теперь мне предстояло встретиться с Аланом позже, в морге.

Я пробралась между столиков обратно к тому месту, где раньше были чары. Кондиционер жужжал, как потревоженный улей, но дело свое делал: в помещении было холодно и даже промозгло, точно в пещере. Я с трудом подавила дрожь. Пригашенный свет позволял легче различить чары магическим зрением, а Финн (мой коллега и, если верить слухам, будущий начальник) перед моим появлением успел закрыть жалюзи. Я бы лично предпочла солнечный свет.

Ухватившись за край мраморного столика, я присела на корточки и всмотрелась в пол, выискивая, не мерцают ли там какие красноречивые следы чар. Чисто, просто черно-белые плитки, никаких отростков чар и никаких мышей — обычно, попав под действие чар и оказавшись в ловушке, мыши в панике носятся кругами.

Я перевела взгляд на потолок и всмотрелась в лепнину, особенно в тени по углам. Тоже чисто. Теперь можно вздохнуть с облегчением. Так, застекленная витрина вдоль стены пуста, никаких замысловатых тортов с кремовыми вензелями, никаких пирожных системы «прощай, фигура» и никаких плесневелых объедков. Порча или что-то подобное.

Дверь из кухни распахнулась, и стремительно вошел Финн, так что моя магическая концентрация опять нарушилась.

— Дьяволовы рога, ну и бардак у них на кухне! — воскликнул он, сунув руки в карманы. — Управляющий утверждает, будто какой-то посетитель, недовольный обслуживанием, вместо чаевых из вредности оставил тут чары... ну, по крайности, так заявила здешняя домовая. А ей управляющий верит.

Я подавила горячий всплеск радости, которую всегда испытывала при виде Финна, — нечего, нечего, не время и не место — и отозвалась:

— А почему бы и не поверить? Версия не хуже других. Этот ресторан — семейный бизнес, домовая при них, наверное, состоит уже не первый десяток лет. Странно, правда, что от нее столько неприятностей. — Я побарабанила по столу. — Если только... если только управляющий чем-нибудь ее не рассердил, а теперь не хочет признать свою вину.

Финн пожал плечами, затем сцепил руки над головой и грациозно потянулся.

Каждый раз при виде Финна я старательно сдерживаюсь, чтобы не представить его без штанов. Виной тому его рожки, наши конторские сплетни и мое неукротимое либидо. Финн — фавн, он из волшебного народа, сродни нам, феям. Когда-то древние греки почитали его прародителя, получеловека-полукозла Пана, как божество. В одетом виде нижняя часть Финна выглядит вполне по-человечески, ни малейшего признака хвоста или мохнатых ляжек, и за все три месяца его работы у нас в «Античаре» никому не удалось ни опровергнуть, ни подтвердить соответствие мифологическому образцу. Но у меня все равно фантазия разыгрывается.

— Ну как ты тут справляешься, Джен? — Финн почесал рог.