Сладкий запах крови

Я обмахнулась меню, и получившийся хиленький ветерок слегка пошевелил мокрые от пота волоски, прилипшие к затылку. Не по погоде я оделась, вот что. Нет, кремовая полотняная безрукавка в самый раз, а вот черные брюки — это большая ошибка. Но штука в том, что юбки я недолюбливаю, а в шортах на работу не пойдешь — вид какой-то непрофессиональный. Кстати, о работе. Я опять включила чутье и прощупала все кафе, не болтаются ли тут какие приблудные чары. Для комплекса защитных чар, рассчитанных на охрану помещения, требуется шабаш с участием положенных тринадцати ведьм, а это было Фредди не по карману, так что я время от времени проверяла состояние кафе, и Фредди в качестве ответной любезности угощал меня сандвичами за счет заведения.

Нет, вроде все чисто. Но тут я магическим зрением заметила слабенькое свечение, исходящее от моего мобильника. Зар-раза! Я обреченно перевернула мобильник и уставилась на кристалл, вделанный в заднюю панель, — величиной с ноготь большого пальца. В самой сердцевине кристалла занозой чернела трещинка. Чтоб этих пикси приподняло да шлепнуло! Как я ни осторожничала, а все-таки, пока я за ними убирала, защитным чарам на телефоне наступили кранты. Когда я в следующий раз буду снимать какие-нибудь чары, мобильник запросто может сгореть на фиг, если только я не куплю новый кристалл, а это дорогое удовольствие.

Ну и денек!

Я бросила телефон на стол и раздраженно покосилась на стопку газет. На самом деле довела меня не напасть с кристаллом, хотя и она тоже. Лондон — город дорогой, и, хотя «Античар» оплачивает мне жилье, денег всегда не хватает. И не погода меня довела, и не пропотевшие шмотки, и не пикси с их безобразиями. А доёхали меня вампиры. Почему-то они вдруг решили отступить от того «политкорректного» сценария, который сами для себя выбрали. Спрашивается в задачке: с чего бы вдруг?

За последние несколько лет вампиры вышли из подполья, восстали из гроба (правда, я лично не знаю ни одного, который бы и впрямь спал в гробу) и изрядно подчистили свой публичный образ. Они влили свежую кровь в жилы британской туристической индустрии, а самых видных своих представителей превратили в светских знаменитостей высшего разряда.

Поразительно, какие чудеса способны сотворить глянцевая фотография и настырная рекламная кампания, не останавливающаяся ни перед какими затратами! Теперь вампиры, можно сказать, получали все на блюдечке: пропитанием, как в физическом, так и в финансовом смысле, их надежно обеспечивали туристы и восторженные подросточки вроде Кэти. Да что там говорить, взять хоть вот эту свеженькую историю с убийством! Вся шумиха поднялась не потому, что убийцей оказался вампир, а потому, что вампир этот был героем светской хроники, звездой ночной жизни. Я вздохнула. По крайней мере, благодаря последним изменениям в законодательстве Кэти еще остается целых два года до того, когда реальность сможет (как буквально, так и фигурально) попить кровушки из ее увлечения знаменитостями.

Когда это случилось со мной, мне было всего четырнадцать.

Мне показалось, что во впадинке между ключицами у меня забилась жилка. Я прижала ее пальцем, потерла кожу, стараясь избавиться от неприятного ощущения, которое пробудили воспоминания. Четырнадцать... Это было десять лет назад, в другой жизни, и в те времена ни вампиров, ни закон совершенно не волновала участь таких, как я.

— Держи, Дженни! — Кэти неуклюже поставила на столик стакан с соком и схватилась за очередную газету.

Сок пролился мне в горло ледяной струйкой, а меня и так уже бил озноб, несмотря на жару. Ладно, подождем. Я подцепила пальцем газетный лист, в который вперилась Кэти, и поинтересовалась:

— Что пишут? Есть какие-нибудь новости про мой сандвич с ветчиной?

— Ага, щас, — пробормотала она, едва слыша меня и не отрываясь от газеты, — щас, минуточку.

— Если рассчитываешь на чаевые, то зря, — добавила я.

— Да делает тебе Фредди сандвич! — Кэти глянула на меня поверх газеты с выражением оскорбленной невинности. — И вообще, он говорит, что из меня официантка получше, чем из тебя когда-то. Вот так вот.

— Подумаешь, — усмехнулась я, — он всем девушкам это говорит.

Кэти фыркнула и демонстративно заслонилась от меня газетой.

По спине у меня побежали настороженные мурашки. Я почувствовала чужой взгляд. В дверях кухни стоял долговязый юнец ненамного старше Кэти и пялился на меня. Я ответила ему пристальным взглядом, он вздрогнул, будто от ожога, и скрылся из виду.

Я пожала плечами. Все дело в моих глазах — они у меня янтарные и с овальным зрачком, почти как у кошки. Да и волосы не лучше — того же необычного янтарного оттенка. В Лондоне, правда, живет немало фей и прочий волшебный народ всех разновидностей, но от моих глаз люди все равно шарахаются. Потому что во всем остальном я человек человеком.

— Это что еще за новенький? — спросила я у Кэти.

— Газза, он у нас посуду моет. Агентство прислало, вчера только заступил. — Кэти опустила газету. — Вообще-то, приставучий — лезет и лезет с вопросами, какое я кино люблю, какую музыку...