Сладкое искушение (ЛП)

Анна отворачивается от меня и начинает грызть ноготь. Вот упрямица, совсем не изменилась. Но я слишком жаден и хочу лицезреть ее личико, пока есть такая возможность. Я не собираюсь заводить с ней длительные беседы. Подойду всего на минутку. На чуть-чуть. После чего сразу же уйду.

Я подхожу к ним и стягиваю голову от костюма, трясу взмокшими волосами и набираю в грудь свежего воздуха. Обе девушки округляют глаза. Костюмчик Минни, который в горошек, окрашивается дымкой красной ауры. Анна хмурится, заметив это. У той девушки нос с небольшой горбинкой, придающей лицу некоторую изюминку, хотя скорее всего, она этого не ценит. Когда дело касается нюансов собственных тел — все девушки такие.

Я смотрю на Джея и говорю:

— Гррр, приятель. — Он смеется и протягивает мне руку, которую я пожимаю. Клевый он.

— Что нового, чел? — говорит он.

Я выдаю ему очередную шутку про барабанщика, ведь он такое любит.

— Чем отличается барабанщик от сберегательной облигации? — спрашиваю я.

Он широко улыбается и его аура становится ярко-желтой.

— Не знаю, чем?

— Сберегательная облигация, спустя какое-то время, приносит деньги.

Он смеется и протягивает руку для очередного приветственного хлопка. Когда мы поворачиваемся к девушкам, цвета Минни успокаиваются.

— Это моя подруга — Вероника, — говорит Анна, ровным тоном. — А это Кайден.

— О, я о тебе наслышана, — говорит Вероника с широкой, понимающей улыбкой. Я заинтересованно поднимаю брови. Девчачьи пересуды. Супер. Нет ничего забавнее девчачьих тайных переговоров. А какие суровые наказания они придумывают парням за какое-то необдуманное слово. Парни любят поболтать за закрытыми дверями, но девушки нисколько не лучше.

Я сосредотачиваю внимание на Анне и понимаю, что мне не нравится зеленая краска на ее лице. Она скрывает все ее родинки. И что за фигня у нее на кончике носа? Клякса? Или бородавка? Только Анна могла попытаться скрыть свою привлекательность.

— Милая бородавка, — говорю я, после чего смахиваю эту хреновину с ее носа. Анна ахает, а ее друзья смеются.

— Я же говорила, что это глупо! — злорадствует Вероника.

Но Анна не реагирует. Она потирает пальцем нос, чтобы равномерно размазать краску, при этом очаровательно скашивает глаза. Я едва сдерживаю улыбку.

Мы смотрим друг на друга. Раньше мне было неуютно от ее взгляда: я ощущал какую-то уязвимость. Но теперь я лелею это ощущение, пускай оно и продлится всего мгновение.

Она скрещивает руки и произносит:

— У тебя так отросли волосы.

— A y тебя зад, — не подумав, отзываюсь я.

Ах ты ж блин. Вот как я мог ляпнуть такой комментарий про увеличение объемов? Ведь знаю, как девушки на такое реагируют, но… как-то само вырвалось. Ее друзья взрываются хохотом. И никакая краска в мире не способна скрыть шок, проступивший на лице Анны.

— Чувак, такого тебе не простят, — говорит мне Джей.

— Это же комплимент, — честно признаюсь я.

Вероника, продолжая хохотать, берет Джея за руку и уводит. По пути он одаривает меня предостерегающим взглядом. Его заступничество за Анну вызывает у меня еще большее уважение. Особенно теперь, когда я знаю, что у него на Анну никаких видов, — что на мой взгляд, просто дикость.

Тряхнув головой, я смахиваю волосы с глаз, а Анна тем временем переминается с ноги на ногу и кусает губы, вперив взгляд в траву.

Скажи уже что-нибудь, идиот.

Даже не представляю, что говорить. Может быть стоит извиниться за тот острый комментарий?

— Папа дал мне мобильный, — говорит Анна своим сладким голосом, вновь поднимая глаза. Темное небо и зеленая краска оттенили ее карие глаза так, что они кажутся темнее.

Я вынимаю свой мобильный из кармана и отряхиваю от шерсти. Подняв глаза, жду, когда она продиктует мне свой номер, пытаюсь записать, но никак не могу совладать с дурацким костюмом. Без вопросов, Анна выхватывает у меня телефон и сама вводит свой номер. Небольшое проявление фамильярности, будто ей позволено трогать мои вещи, но от этого простого действия меня бросает в жар. Мне хочется перекинуть ее через плечо и утащить в лес, чтобы заявить на нее свои права. Ладно. Она снова смотрит прямо на меня.

Мда. Она смотрит так, словно прочитала мои мысли. Я прочищаю горло.

— Как продвигается ваше общение с отцом и твое обучение? — спрашиваю я.

— Можно сказать, хорошо. — Тихо отвечает она, снова скрещивая руки на груди. — Теперь я знаю свой лимит в употреблении алкоголя и все такое…

Пытаюсь представить Анну пьющей. Интересно, а ее алкоголь раскрепощает или погружает в грустные размышления? Честно говоря, надеюсь, никогда этого не узнать.

Анна делает шажок в мою сторону и у меня замирает дыхание.

— Я начала понимать твои слова о том, что нам нельзя быть вместе. Раньше не понимала, Кай, но теперь все иначе.

Я не в состоянии дышать. Она одаривает меня своим фирменным взглядом — лишающим воли, после которого я согласен на все. Как же я расклеился. Я отворачиваюсь к сцене, откуда начинает играть музыка, и пытаюсь вернуть самообладание, но она подходит еще ближе и продолжает: