Сладкое искушение (ЛП)

Вечер проходит мучительно — я с девушкой в машине, сам говорю спокойно, а она на грани истерики. Я отвечаю на ее вопросы. Объясняю, что грозит нам обоим.

— Ты девственница? — спрашиваю я. Она опускает взгляд и склоняет голову — значит, нет. — Тебе нечего стыдиться. Просто пытаюсь понять, как много ты знаешь. Я ничего тебе не сделаю, но если у тебя есть вопросы… о мужчинах…

Она бешено мотает головой.

— Придется притвориться, что я показал тебе, как вести себя с мужчинами, Ива. Ты понимаешь, о чем я? Если узнают, что мы с тобой просто беседовали, — нас накажут.

Она кивает, а из глаз у нее текут слезы.

— Я знаю, что делать, — глухо произносит она. — Я не хочу ехать в дом той женщины! Не заставляй меня. Пожалуйста!

Она вцепляется в мою футболку и плачет. Племянницы, как и "победы" плакали в моем присутствии чаще, чем это можно представить, но я никогда не протягивал руки, чтобы их утешить. Никогда. Племянницы должны уметь утешать себя сами, а победы сами поддавались искушению и сами виноваты.

Но то было раньше. Сейчас же, я без малейших колебаний притягиваю Иву к себе. Она слишком худая. Я обнимаю ее рукой, и она рыдает у меня на груди.

— Пожалуйста, спаси меня, прошу, — всхлипывает она. Я лишь крепче обнимаю ее и с трудом сглатываю.

И ведь знаю, что нельзя давать обещаний, которых не сможешь сдержать, но тем не менее, я говорю:

— Я попытаюсь. Клянусь…

У отца есть связи, как и у Мариссы. Нужные люди есть во всех правоохранительных сферах — от грязных копов до подкупленных чиновников. Если я попытаюсь сорвать их делишки и сдать их властям меня убьют. На данный момент я бессилен, мне остается лишь рассчитывать на милость Ивы, что она сохранит мою тайну. Но клянусь перед самим собой… я буду наблюдать; смотреть и ждать подходящего момента, чтобы сдать Мариссу с ее отвратительным бизнесом.

Моя футболка еще влажная от слез Ивы, когда я оставляю ее у Мариссы. Внутри пусто.

Знакомство с Ивой ввергает меня в безрассудство. Слишком поздно для возвращения в безопасную нору. Выбор сделан, стоя на краю, обратно не слезешь. Я навсегда останусь на том обрыве, буду глядеть в адскую пропасть и ждать, когда меня обнаружат и устранят.

Вопрос только во времени. Осознание этого приносит умиротворение.

И это умиротворение, вкупе с безрассудством, толкают меня к городку Анны.

Когда я подъезжаю, с неба начинает падать легкий снег. Я прислушиваюсь к ее квартире. Слышу внутри шаги и сердце пускается вскачь.

Это глупо. Я дурак. Не следовало приезжать, но я уже не смогу остановиться. Тяга слишком сильна. Припарковавшись, я выскакиваю из машины и оглядываюсь вокруг. Изо рта вылетают облачка пара, пока я спешу подняться по ступенькам.

Человек внутри замирает, затем тихонько подходит к двери.

— Кто там? — спрашивает Патти. Ее громкий голос воодушевляет и я улыбаюсь.

— Кайден, мэм.

Дверь тут же распахивается, и я вижу широко распахнутые глаза и дикие рыжие волосы. Ее аура освещается радостью и любовью. Патти протягивает руки и обнимает меня. Черт возьми, у меня перехватывает дыхание. Я крепко обнимаю ее, сглатываю и пытаюсь отмахнуться от эмоций. Я не заплачу, но проклятье, эта женщина умеет засыпать чем-то теплым и золотым мою пустую душу. Аналогично и с Анной, я не понимаю, как кто-то такой добрый может заботиться о ком-то таком, как я.

Она немного отстраняется и обхватывает ладошками мое лицо, всматривается в него и снова обнимает.

— Анны нет. Она на пробежке, но скоро вернется. Па улице слишком холодно, сумасшедшая девчонка! — Она приглаживает свои волнистые волосы и улыбается. — Могу предложить тебе чаю?

Разочарование царапает своими коготками, ведь мне нельзя здесь задерживаться.

— Мне очень жаль, мисс. Я бы с радостью, но не могу.

— Понимаю, — шепчет она. — По она так расстроится, что не повидалась с тобой.

Правда? Ее предположение омывает меня еще большим потоком золотой теплоты, а осознание сотворенной глупости, тем временем, прорывается сквозь безрассудную умиротворенность. Действительно, не следовало приезжать сюда.

Патти сжимает мои плечи, когда я, наклонившись, чмокаю ее в щеку и ухожу. Ее глаза наполняются слезами.

По дороге к БМВ меня охватывает нервозность.

Глупо, глупо, глупо…

Я срываю с головы вязаную шапку, ерошу волосы, которые не стриг на протяжении четырнадцати месяцев. Они завиваются за ушами, когда я надеваю шапку обратно. Дойдя до БМВ, я открываю дверцу. Как бы меня это ни расстраивало, но я понимаю: то, что мы с Анной не встретились — к лучшему. Я столько сил потратил на…

Уловив что-то краем глаза, я резко оборачиваюсь. Да так и замираю, глядя на другой конец парковки. Поглощая взглядом все, начиная от светло-голубых кроссовок и черных спортивных штанов, подчеркивающих каждый изгиб ее тела, — черт меня дери — до тонкого джемпера, явно слишком легкого для такой погоды. Она стоит спиной ко мне. Смотрит вверх на падающий снег, не обращая внимания ни на что вокруг. Мне хочется встряхнуть ее и закричать: "Вместо меня здесь мог оказаться Князь или убийца с топором, но ты даже не заметила меня!"