Сладкое искушение

— Верно. А мистер Бенджамен ее обожал, души в ней не чаял. Так что не сомневайтесь: он и есть ваш дедушка. Тамара была его единственной дочерью.

— Но он ведь и сам не знал этого наверняка…

— Ха, откуда же ему знать-то? Ведь Долли из-за месячных не подпускала его к себе несколько дней. Говорила, что ей стыдно.

— Господи, так почему же вы-то молчали? Почему не рассказали об этом ему?

Джесси возмущенно всплеснула руками:

— Ну вот еще! Стану я обсуждать с джентльменом такие интимные дела! Я бы не стала говорить на такую деликатную тему ни с одним мужчиной, а уж тем более с хозяином.

Кира тяжело вздохнула. Уж лучше бы Джесси не проявляла такой щепетильности! Но откуда же было Джесси знать о том, к каким ужасным последствиям приведет ее молчание? Да, она не могла предвидеть, что от ее признания зависели судьбы стольких людей: Тамара не умерла бы в нищете, не рассорились бы Бенджамен и Рувим, а сама Кира жила бы счастливо в своей семье, о которой мечтала с самого детства…

Однако она ни в чем не винила Джесси — таково уж воспитание настоящей островитянки, с молоком матери усвоившей понятие о морали. Что ж, прошлое уже не изменить, но настоящее и будущее полностью в руках Киры.

Она вытерла руки о джинсы.

— Я вспомнила, что мне нужно срочно кое-чем заняться. — С этими словами она бросилась вниз по дороге.

Пляж, заваленный обломками яхт и рыбачьих баркасов, изменился до неузнаваемости, хотя море уже успокоилось.

«Как рассказать обо всем Джайлзу? — думала на ходу Кира. — Да очень просто: надо выложить правду без всяких церемоний! Слишком уж это важно для нас обоих. Я люблю его, и это самое главное, все остальное отходит на второй план». Сомнений больше не осталось — любовь снова дала росток в ее душе. И под ласковыми лучами южного солнца росток этот расцветет пышным цветом.

Джайлз, как и предполагала Кира, был в «Копенсе». Она сама не понимала, откуда взялась эта уверенность, но ее влекла туда неведомая сила, тянуло как магнитом. Добежав до разоренного сада, впервые мельком увиденного ею несколько недель назад, девушка замедлила шаг. Как встретит ее хозяин?

Однако она напрасно волновалась. Едва завидев девушку, Джайлз бросился к ней и заключил в объятия. Он не поцеловал Киру, нет, даже откинул назад голову, чтобы ненароком не коснуться ее чувственных губ, но сама его близость была прекрасна. И Кира поняла: Джайлз любит ее по-прежнему. Забыв обо всем на свете, они прижались друг к другу, как влюбленные, чудом спасшиеся после кораблекрушения.

— Милая, милая… — бормотал Джайлз. — Как ты? Прости за тот дурацкий звонок, ладно? Я просто полный кретин. Извини…

Уже несколько дней он не брился, и сейчас его подбородок покрывала густая черная щетина. Даже растрепанный, в мятой одежде, Джайлз казался Кире самым прекрасным человеком на земле.

— Не волнуйся, со мной все в порядке. Я занималась уборкой — и в Фиттс-Хаусе, и в старом доме Долли, где теперь музей ее отца.

— Да, я слышал, что ты — настоящая труженица. Помнишь: слухи здесь разлетаются со скоростью звука? А сейчас решила помочь мне? — Он ввел девушку в дом. — Что ж, у меня найдется запасной веник.

Перед ее приходом Джайлз выметал из дома битое стекло и песок. Океанские волны захлестнули мебель, переломали кресла и стулья. Джайлз развел огонь в камине, и Кира догадалась, что он хочет просушить дом.

— Никогда еще не пользовался этим камином, — усмехнулся Джайлз. — Он служил в основном для украшения.

— Разводишь огонь на жарком Барбадосе? — улыбнулась в ответ Кира. — Что же произойдет дальше? Будешь класть в постель грелку с горячей водой или спать под одеялом с подогревом?

— Кстати, о постели… — Джайлз исподлобья взглянул на девушку. — Кровать еще не совсем просохла, но она в целости и сохранности. Не хочешь взглянуть?

— Потом. — Кира задумалась. Когда же сказать? Сейчас, пожалуй, самый подходящий момент. — Я тут поговорила с Джесси…

— О, эта милая леди любит поболтать!

— Оказывается, далеко не всегда. Считая дело серьезным, она, к сожалению, держит язык за зубами. Джайлз, я должна сообщить тебе кое-что важное о смерти твоего отца. Об этом знает только Джесси. Какова бы ни была причина его гибели, Бенджамен не имеет к этому никакого отношения. Он не виновен, Джайлз!

— А я и не подозревал его… не прислушивался ко всем этим идиотским сплетням. Всегда находятся любители почесать языки на базарной площади. Правды-то все равно не узнать.

— Ошибаешься, дорогой. Правду скрывает завеса времени, но для нас с тобой важно совсем другое. Знай же: в том, что Бенджамен настоящий отец Тамары, нет теперь никаких сомнений. Слышишь, никаких!

Джайлз, прерывисто вздохнув, притянул к себе девушку:

— Это так, Кира? Действительно так?