Сладкое обладание (ЛП)

Я поднимаю глаза и останавливаю взгляд на Брайсе, идущему по среднему проходу. Я сразу напрягаюсь, и Риз это чувствует. Он убирает руку с моего живота и кладет наши соединенные руки себе на колено. Я отвожу глаза от Брайса и смотрю, как Риз откидывается на спинку сиденья, его грудь поднимается с глубоким вздохом. Он излучает невысказанную угрозу, и я знаю, что Брайс это чувствует. Вижу тревогу в его глазах, когда он приближается к нашему ряду. Мужчина пытается скрыть это, но она там есть. Так и должно быть; Риз мог бы легко разорвать этого мудака пополам.

Он ничего нам не говорит, но я вижу, как меняется его выражение в момент, когда он отращивает яйца, подходя к нашему ряду. Все беспокойство исчезает, и я сразу узнаю Брайса, который пришел в мой магазин в тот день. Того, кто наблюдал за мной, когда я целовала Риза на прощание перед конференцией. Того, кто купил мне коктейль прошлой ночью.

Ублюдка, который думает, что у него есть шанс.

— Прости, — говорит мне Риз, когда Брайс проходит мимо нашего ряда к задней части самолета. Я смотрю на него в замешательстве, и он качает головой, тяжело вздыхая. — Я не знал, что он собирается лететь этим рейсом. Я думал, что он пробудет здесь еще несколько дней.

— Все нормально.

— Это не так. Мне не нравится, что он рядом с тобой.

Я кладу свободную руку ему на предплечье.

— Риз, все в порядке. Точно, — мой голос полон убеждения, и я вижу, что он работает над своим внезапно появившимся враждебным состоянием. Он подносит мою руку к губам и целует ее, когда Брук проходит мимо него и останавливается перед Йеном.

— Этот парень полный придурок, — ее глаза встречаются с моими, когда я задерживаю дыхание.

Не говори этого. Пожалуйста, Боже, не говори этого.

— Серьезно, Дилан. Хорошо, что ты выплеснула ему на лицо свой напиток вчера вечером.

Бля-ядь!

— Усади уже свою чертову задницу, — рычит Джулс, протягивая руку к сестре и дергая ее в ряд. Брук вскрикивает, когда падает на Йена, претендуя на свое место рядом с Джулс.

Я закрываю глаза, готовясь к тому, что вполне может не дать взлететь этому самолету. Мне не нужно смотреть на Риза, чтобы понять, что он сейчас кипит. Я чувствую это в воздухе.

— Дилан, о чем, черт возьми, она говорит?

Может, если я выскочу из аварийного выхода, он не последует за мной. Возможно, это мой лучший вариант. Или я могу ударить себя по лицу и помолиться, чтобы потерять сознание.

— Дилан, ответь мне.

Его голос такой властный, что мое тело покоряется без боя. Я тут же поворачиваюсь к нему и, схватив обе его руки, тяну их к себе на колени.

— Он был в клубе, куда мы ходили вчера вечером. Мы не знали, что он был там, пока Брайс не купил мне выпить и, когда это произошло, я выплеснула его ему в лицо. Он начал нести чушь, и мы ушли. Это все, что случилось, клянусь.

Его грудь вздымается несколько раз, от ярости.

— Он видел тебя в этом платье, — он вырывает свои руки из моих и откидывается на свое кресло. Риз неподвижен, каждый мускул напряжен, когда он пытается удержаться на месте. Я знаю, что он хочет убежать в заднюю часть самолета. Знаю, что хочет выбить все дерьмо из Брайса. И я знаю, кстати, он не прикасается ко мне, что я в глубоком дерьме за то, что скрывала от него эту информацию.

Чертово платье. Из-за него меня, действительно, поимеют со всех сторон.

Глава 8

Перелет домой длительностью два с половиной часа был самым долгим в моей жизни. Не знаю, на что я жаловалась, когда мы летели в Новый Орлеан. Я бы предпочла слушать бесконечные подшучивания Джои и Брук, а не полное молчание моего жениха, человека, который никогда не был тихим, находясь рядом со мной. Джулс с сочувствием поглядывала на меня из-за сиденья, а Брук продолжала, шевеля губами, произносить «прости» во время жутко тихого полета. Но даже если он был в ярости, злее, чем когда-либо был, со мной он все еще оставался моим Ризом.

Он заказал у стюардессы для меня имбирный эль, даже когда я не попросила об этом. Он тащил мой багаж вместе со своим, когда мы шли от терминала к его «Рендж Роверу». И он открыл для меня все двери. Я знала, что он не специально пытался заставить меня чувствовать себя еще хуже из-за того, что скрывала от него информацию, но это определенно то, что произошло.

Я слышу, как включается телевизор в гостиной, когда плюхаюсь на край его кровати. Я чувствую себя опустошенной, умственно и эмоционально. Мы дома уже девятнадцать минут, не то, чтобы я считала, но Риз все еще не сказал мне ни слова.

Ненавижу это.