Сладкое Забвение

Этот человек мог спать с кем угодно. Мое горло сжалось, представив, что он делал это прошлой ночью, а я сидела с няней, поэтому не сделала то же самое? Я знала, что так устроена эта жизнь. Но поняла это только издалека, а не лично от человека, которого скоро назову мужем. От человека, с которым буду делить дом.

Раздражение превратилось в горечь и распространилось по моей крови, как яд.

У меня никогда не будет собственного мужа. Мне всегда придется делиться им. И эта правда была такой реальной, такой грубой в тот момент, что дрожь негодования пронзила мою грудь.

Мои глаза сузились, совсем как в церкви, когда я впервые увидела его.

Его взгляд подражал моему.

У меня не было никакого желания сообщать ему, что другого мужчины нет. В любом случае, это не имело значения.

Мое сердце никогда не будет принадлежать ему.

Это единственная вещь в моей жизни, которая была моей, и я никогда не подпишу ее.

Всю дорогу до магазина, бабушка и Адриана смотрели на меня пустыми, неморгающими глазами. Бенито молчал, сидя за рулем, а мама, взволнованная, рассказывала о свадьбе.

Там, где большинство девушек мечтали о своей свадьбе и о том, как она будет прекрасна, я смотрела ее за мутным фильмом. Словно платье в витрине бутика находилось за запачканным пальцем стеклом. Моя свадьба будет основана не на любви, а на простой передаче власти от моего папы к моему мужу.

Хотя, когда мои каблуки стучали по тротуару, а дыхание становилось поверхностным с каждым шагом, что-то танцевало под моей кожей. Вибрировало в венах. Волнение. Сильное желание. С печальным пламенем надежды, мерцающим за его пределами.

Стекло было кристально чистым, за ним красовалось великолепное белое платье.

Я не любила человека, за которого собиралась выйти замуж. Не могла. Приложив палец к стеклу, я оставила одно пятно против ложной надежды, которую давало это окно.

Моя мама держала дверь открытой, ее глаза сузились, когда она осмотрела меня.

— Один день с Руссо, и я думаю, что моя дочь сошла с ума.

— С твоими то генами? — пробормотала бабушка, входя внутрь. — Чего ты еще ожидала?

С тихим щелчком я захлопнула за собой дверь. Осознание коснулось моей кожи с головы до ног, когда Нико бросил взгляд в мою сторону со своего места на островке.

Его локти лежали на стойке, пистолет был разобран на части. То, как он чистил предмет в руке, было задумчивым, будто у него было много мыслей — или, может, он просто тщательно до тошноты относился к своему пистолету.

— Нашла платье? — его тон был легким, не испорченным гневом, которого я ожидала.

Напряжение в моих плечах ослабло. Мое разочарование исчезло с каждым часом дня, но с тем, как мы расстались ранее, я не знала, чего ожидать, когда вернусь.

Я прислонилась к двери, чувствуя всю тяжесть прошедшего дня. Подумав о своем платье, на моих губах появилась улыбка.

— Идеальный вариант.

— Идеальный, да? — протянул он.

— Угу. — а потом, поскольку этот разговор показался мне слишком душным и формальным, я сказала: — Оно было очень дорогим.

Он наградил меня едва заметной улыбкой.

— Конечно, так оно и было.

Не то чтобы его цена имела какое-то отношение к моему решению. Когда я увидела его, то поняла, что оно то самое. Любовь в платье с первого взгляда. У меня имелись сомнения насчет нашего брака, но сегодня я поняла, что свадьба станет моей единственной. Я не собиралась это выбрасывать, потому что данный союз, возможно, не был историей любви века.

Мы нашли четыре розовых платья невесты вместо желтых, которые мама выбрала для Адрианы. И учитывая, что подружки невесты моей сестры состояли из меня и трех наших ближайших кузин, мне не пришлось вносить никаких изменений в свадебное торжество. Возможно, это должно было удручать, но мне это просто казалось удобным.

Я сбросила туфли.

— Мама плакала.

— Плакала?

— Точнее, наверное, рыдала, — вздохнула я, вспоминая эту сцену.

— Жаль, что мне пришлось это пропустить.

Этот разговор был легким, непринужденным, хотя я не могла не заметить, что его движения были слегка напряженными. Я пожевала губу, направляясь на кухню. Схватила стакан из шкафчика и наполнила его водой из крана, будто все время делала все нормальные вещи рядом с этим человеком и не заботилась о его присутствии. На самом деле, мой позвоночник покалывало от сильного осознания.

Пытаясь придумать, что бы такое сказать, мое внимание привлек новый прибор на стойке. Что-то тяжелое упало мне на грудь.

— Ты купил кофеварку?

— Не могу допустить, чтобы ты превратилась во что-то нечеловеческое.

Это было очень предусмотрительно с его стороны... и я ненавидела это, потому что не могла вспомнить, когда в последний раз кто-то думал о том, что мне нужно, прежде чем я должна была попросить об этом.

Я проглотила комок в горле.

— Телефон на островке твой, — сказал он.

Мой взгляд метнулся к устройству, и я взяла его. Честно говоря, я наслаждалась свободой, не имея телефона в течение последних шести месяцев.

— Не думаю, что он мне необходим, — сказала я ему.

— Он твой, Елена. Держи его при себе все время.