Сладкое Забвение

Прежде чем уйти, я остановилась на следующих словах Себастьяна, желая услышать ответ Нико.

— Скажи мне, — сказал Себастьян, — Зачем ты это сделал?

Воцарилось тяжелое молчание, и моя грудь сжалась от бесцеремонного тона Нико.

— У него было то, что я хотел.

Глава 36

«Нет великого гения без некоторой доли безумия.»

— Аристотель

Елена

Я не была уверена, как узнала, но я узнала.

Интуиция заиграла в глубине моего сознания, посылая волну неуверенности сквозь меня. Намек зудел, требуя, чтобы его сделали фактом, и прежде чем я смогла остановить себя, я схватила свой телефон с кофейного столика и отправила Тони сообщение.

Я: Ты знал, что Оскар Перес любил резать женщин?

Он ответил через минуту.

Тони: Что за хуйня, Елена. Нет.

Поскольку он знал, что это я, я предположила, что Нико передал ему мой новый номер. Я не знала, что и думать о том, что теперь они дружат. Честно говоря, я не была уверена, что мне это нравится.

Я: Ты уверен? Думаю, это общеизвестно.

Тони: Зачем мне лгать о чем-то подобном?

Время наживки на крючок...

Я: Может, потому, что ты знал, что папа обещал меня ему.

У меня в руке зазвонил телефон, и я ответила простым:

— Алло.

— Да что с тобой такое, черт возьми? — в голосе Тони слышались раздражение и беспокойство. — Ты действительно думаешь, что отец согласился бы на помолвку, если бы знал, что Оскар занимается подобным дерьмом?

Помолвка.

Это слово осело у меня в голове с неожиданной ясностью, и я сказала:

— Спасибо, Тони. Это все, что мне нужно было знать, — прежде чем повесить трубку.

Секундой позже на телефон пришло уведомление.

Тони: Не будь странной.

Мой ответ был юношеским, но ни один из братьев и сестер не мог это подавить.

Я: Это ты странный.

Мой желудок опустился, когда знакомый магнетизм вошел в кабинет за моей спиной. Гипнотическое и изменчивое, его присутствие касалось моей кожи, погружаясь в поры, словно оно владело мной. Тем не менее, это вызывало что-то глубокое и неопределенное, будто вы были очарованы зеленым небом надвигающегося шторма, но знали, что как только он ударит вас, ничего не останется.

У него было то, что я хотел.

Я была у Оскара... и тогда он был мертв.

Я хотела отбросить мысль о том, что Нико сделал то, о чем я начала думать, или, скорее, почему он это сделал, потому что от одной этой мысли у меня в груди загорелся огонь, подозрительно похожий на надежду.

Без надежды, терять нечего.

С этим мы не что иное, как домино, ожидающие падения.

И все же, по мере того как его присутствие наполняло этот кабинет, эта растопка питалась его теплой бравадой и все росла и росла.

— Хорошо осмотрела клуб?

Я крепче сжала телефон, словно он мог пригвоздить меня к полу.

— Довольно таки.

Я обернулась и увидела, что он прислонился к углу стола, не сводя с меня пронзительного взгляда.

— Не думаю, что я фанат того, что ты разговариваешь с каким-то Эскобаром наедине.

Судя по его тону, это явное преуменьшение.

— Но я могу разговаривать с тобой? — я приподняла бровь, намекая на то, что он не сильно отличается от других людей в том, что касается этики.

— Не можешь. — его глаза потемнели. — Будешь.

Я хотела спросить его: если я не сделаю этого, ты заставишь меня? Но слова застряли в горле. В этом кабинете не было ничего игривого — только порох и пламя. Одно неверное движение — и оно взорвется.

Я не могла дышать, пока угроза не погасила весь оставшийся кислород. Мы только смотрели друг на друга, оба узнавая отчетливую тоску, висящую в воздухе, как Монет на стене, но ни один не обращался к ней.

Нервы стучали в моих венах холодным шепотом.

Я хотела быть лучшим, что у него когда-либо было. Чтобы он горел так же сильно, как и я. Я хотела, чтобы он желал только меня, с невыносимой болью. Однако я не верила, что когда-нибудь смогу сравниться с более опытными женщинами, с которыми он был. И я всегда была немного перфекционисткой — если я не могла сделать это безупречно, я не решалась делать это вообще.

— Вы с Оскаром были друзьями? — эти слова с трудом можно было расслышать в напряженной атмосфере.

Гримаса вспыхнула в его глазах, когда он оттолкнулся от стола.

— Нет.

— Ты с ним работал?

Он схватил ключи от машины со стола и повел плечами, будто даже разговор об Оскаре взволновал его.

— Нет.

— Даже не...?

— Я нихуя не знал этого мужчину, Елена, — отрезал он.

Мои брови нахмурились в неудачной попытке притвориться, что я была ошарашена. Но на самом деле теплый мед наполнил мое сердце, растекаясь по сосудам и венам.

У него было то, что я хотел.

И теперь я знала, что это была я.

Нико