Сладкое желание

– Да, но только после того, как скажешь, что простила меня за суровое обращение с сыном.

– Ты бессердечный негодяй, который добивается своего всякими подлыми способами.

Фабиана взглянула на него, и у Максимо что-то перевернулось внутри. Восхитительная женщина! Если бы только она любила его…

– Спасибо, дорогой, – улыбалась она, потом нетерпеливо разорвала бумагу, отбросила крышку.

На секунду Максимо пришел в восторг от ее поистине детской непосредственности, затем перевел взгляд на ее роскошные груди, и всякие мысли о невинности тут же испарились.

Фабиана извлекла шелковое платье, не сдержав восторженного крика. Блестящую ткань бежевого цвета украшали атласные ленты цвета слоновой кости, а лиф был расшит мелким жемчугом. Фабиана бросилась в его объятия, прижималась к нему, целовала.

– Какая прелесть! Спасибо! Наверно, стоит целое состояние?

– А ты как думала? Это для Сан-Антонио. Я не собираюсь везти тебя в потрепанном ситце. Когда ты в Сан-Антонио переоденешься, можешь сжечь то, что на тебе сейчас.

– Максимо! Я тебя обожаю!

– Нет, ты обожаешь платье, которое я тебе купил. Оба засмеялись, он прижал Фабиану к себе, чувствуя, как от ее близости закипает кровь.

– Пора собираться, – распорядился он, – мои люди ждут, я приготовил для нас коляску.

Они вместе уложили платье в коробку, которую Максимо небрежно сунул под мышку и он взял Фабиану за подбородок.

– Наконец ты моя.

От ее томной улыбки у него захватило дух.

– Максимо, я знаю, ты будешь хорошим мужем, а взамен я дам тебе то, что ты хочешь. – Она положила руку ему на бедро.

Тело откликнулось сразу, но он не дал себя одурачить. Фабианой движет отнюдь не любовь; если она сможет взять над ним власть, она ее возьмет. Поэтому она никогда не узнает, что он хочет от нее любви.

Максимо поставил коробку на стол, шагнул к Фабиане и начал целовать ей грудь.

– Макси… – Протест замер у нее на губах, когда его рука скользнула вниз.

Он резко отстранился, глядя, как она медленно открывает глаза, и ему стоило неимоверных усилий не завалить ее прямо на стол.

– Мы идем? – спросил он.

Фабиана взяла его под руку, и когда они выходили из гостиной, Максимо уже знал, что впереди у него отнюдь не мирная жизнь.

– Да поможет Бог нам обоим, – пробормотал он.

Девять дней спустя они въехали в Сан-Антонио, город с двухсоттысячным населением, который сразу покорил Фабиану.

– Ты посмотри, какие тут лавки!

А Максимо смотрел на нее, и ему хотелось, чтобы она всегда была такой же беззаботной и нетерпеливой. Фабиану невозможно понять. То она люто его ненавидела, язвила, доводила до бешенства, то буквально млела от желания. Но в отношении ее любви Максимо не питал иллюзий.

Им пришлось надолго задержаться на базаре, пока она разглядывала волчьи и оленьи шкуры, бычью невыделанную кожу, блестящие красные яблоки, апельсины, птиц в изящных клетках, мулов, запряженных в мексиканские двуколки, где сидели мужчины в огромных сомбреро и разноцветных серапе.

Потом они ехали через город, мимо домов из необожженного кирпича с плоскими крышами, на которых росли опунции. Максимо показал Фабиане немецкий атлетический клуб, созданный лишь потому, что в городе жило много немцев.

– Это Аламо, – сказал он, целуя ее в щеку. – Раньше тут была миссия, где они сражались за независимость Техаса, поворотный момент в жизни моей семьи. – В голосе Максимо послышалась горечь. – Теперь здесь расквартирован гарнизон, но церковь вроде не оставила надежд заполучить миссию обратно. А вот и наша гостиница.

Он соскочил первым, чтобы снять с коляски Фабиану.

– Взгляни, просто чудо!

Пока Максимо отмечался у конторки, она широко раскрытыми глазами оглядывала вестибюль. Потом их провели в номер, такой роскошный в сравнении с комнатенками на перегонах, где им приходилось ночевать по пути сюда.

– Великолепно! Какие обои, ковер… – задохнулась Фабиана.

Максимо засмеялся и, обхватив ее за талию, притянул к себе.

– Я уже разузнал насчет модистки; пока мы будем здесь, тебе сошьют пять новых платьев. Еще мы купим комод на ранчо и нашу супружескую кровать.

Фабиана взвизгнула от радости, и он вздохнул с облегчением: слава Богу, она не попросила большего для их полупустого дома. Но все мысли выскочили у него из головы, когда Фабиана соблазнительно улыбнулась и игриво провела рукой по его бедрам, не забыв прижаться к нему грудью.

– Ты замечательный!

– Золото у меня замечательное, – цинично напомнил он.

– Ты покажешь мне город?

– Конечно. Мы поужинаем в ресторане гостиницы, а до того купим ткань и сходим к модистке, чтобы платья были готовы к нашему отъезду.

– А когда ты займешься скотом?

– Дня через два, не раньше, – хрипло сказал он. – Сначала я хочу побыть с тобой наедине.