Сладкое зло

В это день Давид прождал меня на парковке три часа. Последнюю пару я не высидела — сбежала. Ужасно соскучилась! Особенно, когда смотрела не на преподавателя, а на любимого, маячившего напротив окон.

Вот ведь!

Он делал это намеренно! Намеренно припарковался напротив окон моей аудитории.

Чёрт возьми!

Да он меня провоцировал!

До такой степени, что я уже практически завыла от пожара между ног и от дискомфорта в мокрых трусиках, когда смотрела на его огромные, сексуальные руки, которые опасный громила скрестил на своей выпуклой груди и, склонив голову набок, с голодным любопытством смотрел лишь на меня. Проведя в таком положении практически три часа!

Не выдержала. Вместе со звонком сорвалась с места и побежала навстречу байкеру с такой прыткостью, что по дороге потеряла туфлю.

Давид встретил меня жадным поцелуем в губы, а я, словно одержимая, повисла на его шее, сцепив руки в замок, пока мужчина так по-ребячески кружил меня в воздухе и смеялся.

К слову, я не сама допрыгнула до его шеи — об этом громила позаботился лично — подхватив под рёбрышки, ловко подбросил в воздухе, обняв так, что косточки захрустели.

Дыхание сбилось, сердце то замирало, то колотилось на пределе жизнедеятельности, а дух перехватывало. Я будто только что прокатилась на неисправном «Боинге», у которого отказали двигатели, со скоростью света рухнув с небес на землю. Но в километре от твёрдой почвы двигатель снова заработал. И самолёт, совершив крутое пике, вновь устремился к солнцу.

Я была тем самолетом. А Давид… он был моими крыльями.

И моим двигателем.

Наигравшись, бесстрашный викинг поставил меня на пол и пропел:

— Сними с меня футболку.

В ответ я гласно расхохоталась. До боли в животе.

— Ты что! Прямо здесь?

— Дааа.

— Сумасшедший! — легонько стукнула кулаком по каменной груди бойца, —

Что, жеребец, так не терпится?

— Снимай, снимай! Делай, что говорю.

Осмотревшись по сторонам, будто преступник, затеявший преступление, я все-таки содрала с него футболку и…

О, Богиииии!

— Т-ты… Ты-ты… — тыкала пальцем в область сердца и не помогла поверить в реальность, — С ума сошёл!!!

Давид перехватил мой дрожащий палец и… нежно-нежно накрыл его губами:

— Да, сошёл. Ещё тогда… Когда впервые тебя увидел. Когда сбил тебя с ног, в баре, в день нашего знакомства. Именно поэтому я сделал татуировку с твоим лицом. На своей груди. Там, где бьётся моё сердце. — Взял мою руку… аккуратно, бережно… накрыл ладонью рисунок, — Оно бьётся для тебя… Крошка. Соня, я дарю его тебе. Ты моя. Навсегда моя, девочка. И пусть эта татуировка станет доказательном моей любви… к тебе.

Когда он говорил эти трогательные, рвущие в клочья душу слова… я рыдала.

Из глаз покатились слёзы. От счастья. Для меня никто и никогда не делал ничего подобного.

Давид сделал татуировку с моих лицом. На груди. В области сердца. И это… выбило почву из-под моих ног! Ошарашило, поразило!

Божееее мой!

Какие странные ощущения.

Даже не знаю, что сказать. Не могуууу! Словарный запас пуст. Исчерпан.

Меня прёт, рвёт и трясёт от невероятных эмоций!

Как дура стою и рыдаю взахлеб, поглаживая подушечками пальцев контуры невероятно красивого рисунка. Там, на его теле, нарисованная я выгляжу даже лучше, чем живая.

Длинные волосы, огромные глаза нараспашку, обрамленные пушистыми, бархатными ресницами, проницательный, наполненный романтической нежностью взгляд… Слабая улыбка и родинка над пухлой верхней губой.

Такой я выглядела в его мыслях. Такой он пожелал запечатлеть меня на собственном теле. На долгую-долгую память.

Точнее… на всю жизнь.

Этот парень ненормальный!

Он хоть понимает, что только что сделал?

Татуировка… это ведь навсегда!

Чернила не смыть водой. Лишь кислотой.

Сумасшедший!!!

Неужели, ты… НАСТОЛЬКО СИЛЬНО ЛЮБИШЬ??

— С-спасибо… — с жалобным надрывом в голосе, поднимаю глаза, полные слез, — Я-я даже не знаю, что сказать. Это… это очень сильно.

— Соня, я люблю тебя. — Пальцами солёные бусины вытирает, улыбается. Вот-вот и сам разрыдается, сам взорвётся от запредельных ощущений. — Влюбился как придурошный… — Наклоняется вперёд, вновь целует. Крайне осторожно, крайне чувственно.

В этом поцелуе я растворяюсь, расщепляясь на миллиард мелких атомов

— И я тебя очень сильно люблю, Давид. — С дрожью в словах, в голосе, в сердце.

Больше не могу говорить. Дух перехватывает, язык отмирает!

И я практически теряю сознание, не в силах справится с очередным зарядом фантастических эмоций.

***

Я никогда не верила в любовь с первого взгляда. Раньше я нарекала эту ерунду не иначе как глупой влюбленностью, которая случалась у подростков в период интенсивного полового созревания. Но сейчас моё мнение изменилось. Мой внутренний мир перевернулся вверх тормашками, а душа растворилась в сказке. Мне казалось, что мы созданы друг для друга. Мне казалось, что мы с Давидом как две капли росы, как две половинки от единого целого, которое высшие духовные силы разделили ещё до нашего рождения, чтобы потом вновь соединить.