Сладкозвучный серебряный блюз. Золотые сердца с червоточинкой. Холодные медные слезы

Но вся деятельность слегка попахивала. Я нутром чуял вонь. Денни начинал бизнес со своей доли за обоз и денег, полученных при демобилизации. Нельзя, не срезав углов, превратить сорок восемь марок в сто тысяч.

В деловом дневнике Денни я нашел кое-какие намеки.

Записка от В: Агент штурмлорда Атто интересовался стоимостью 50 фунт. серебра. Что это, первый признак готовящегося наступления?

Устный доклад З: «Хэрроу» вошел в порт с 200 фунт. серебра, скрытыми в балласте. Необходимо продать прежде, чем Дуралейник захватит Фримантл.

«Хэрроу» отплыл на юг с 1000 фунт. гранулированного серебра в пустотелых балластных брусках. Самая большая сделка из всех. Молюсь о хорошей погоде.

Письмо от К: Военачальник Айронлок, 20 000 человек + три Властелина Огня третьего порядка из Восточного Круга. Приказано двигаться к Лару. Наступление на Блед? Оборону держит виконт Блаш. Начать скупку серебра в монетах.

«В», «З» и некоторые другие — это, скорее всего, приятели Денни по кавалерии, с которыми он близко сошелся. В бумагах были намеки на то, что дело ведет хорошо спевшаяся группа. Но «К» не был старым армейским дружком.

Я снова взялся за любовную переписку, но тут передо мной возник один из кузенов.

Оказывается, уже настало время ланча.

— Тащите все, что у вас там осталось. И кварту пива. Да скажите старому Тейту, что он мне нужен.

Настал момент, когда я принялся за письма. И тут же часть меня потянуло вернуться в Кантард. Весь остальной организм отчаянно сопротивлялся этому безрассудству.

5

— Выглядите так, будто увидели привидение, — сказал Тейт.

Я оторвался от письма, на которое пялился минут пять:

— Что? О… Да. Почти. Мистер Тейт, вы говорили, что это — честно заработанные деньги.

Он промолчал. Подозревал, наверное, что дело все же не совсем чисто.

— Не объявлялись ли у вас неожиданные визитеры? Не задавали ли вдруг вопросов старые приятели Денни?

— Нет.

— Ну так зададут. И очень скоро. Здесь слишком много всего, чтобы они отступились. Будьте осторожны.

— Что вы хотите этим сказать?

Мне показалось, что старик в искреннем недоумении. Не исключено, что он недостаточно знает мир, чтобы понять написанное сыном.

Пришлось ему кое-что объяснять.

Он не поверил.

— Не имеет значения, что каждый из нас думает, — сказал я. — Суть в том, что я заинтересовался делом и решил продолжать. Мне понадобится ваша тысяча. С самого начала предстоят крупные расходы. И еще коробка. Мне нужна большая коробка.

— Я распоряжусь, чтобы Лестер доставил деньги из конторы. Но зачем вам коробка?

— Чтобы упаковать все это хозяйство.

— Нет.

— Что «нет»?

— Вы ничего отсюда не возьмете.

— Я забираю все или убираюсь сам. Если хотите, чтобы я взялся за работу, то позвольте мне ее выполнять. Так, как я хочу.

— Мистер Гаррет…

— Папуля, вы оплачиваете результат, а не право вмешиваться в мои методы. Давайте коробку — и можете вколотить хоть фунт гвоздей в один ботинок. У меня нет времени на хныканье и споры.

Папочка еще не оправился от того, что я сказал о Денни. У старика не осталось сил для борьбы, и он отступил.

Странно, но я почувствовал себя так, словно в чем-то виноват. Будто я доставил ему неприятность лишь для того, чтобы потешить себя. Я не хотел усугублять это неприятное чувство и во всем остальном позволил папе Тейту поступать так, как ему заблагорассудится.

Забавно, как иногда удается самому сделать с собой то, чего не позволил бы никому другому.

Я откинулся на спинку стула и следил, как с потолка сыпалась пыль от шагов следующего посетителя.

Появился кузен с ланчем и пивом. Я был занят едой, когда дядюшка Лестер притащил внушительных размеров денежный мешок и большую плетеную корзину с крышкой. Залпом прикончив пиво, я вытер губы тыльной стороной ладони.

— Что вы думаете обо всем этом, дядюшка Лестер?

— Не мне говорить об этом, — ответил он, пожимая плечами.

— Почему же?

— Мм… хр…

Как будто у них тут скотный двор — все мычат и хрюкают.

— Вы читали это?

— Да.

— Ваше мнение?

— Похоже, Денни вляпался. Впрочем, вам лучше знать…

— Вляпался. И при этом выступал не как профессионал, а как любитель, черт бы побрал этих новичков, которым везет. Вы догадывались, что он влип во что-то?

— Ни на йоту. Если не считать писем этой женщины. Их вечная переписка казалась мне странноватой. Не очень естественной.

— Вот как?