Сладкозвучный серебряный блюз. Золотые сердца с червоточинкой

Но вся деятельность слегка попахивала. Я нутром чуял вонь. Денни начинал бизнес со своей доли за обоз и денег, полученных при демобилизации. Нельзя, не срезав углов, превратить сорок восемь марок в сто тысяч.

В деловом дневнике Денни я нашел кое-какие намеки.

Записка от В: Агент Штурмлорда Атто интересовался стоимостью 50 фунт. серебра. Что это, первый признак готовящегося наступления?

Устный доклад З: «Хэрроу» вошел в порт с 200 фунт. серебра, скрытыми в балласте. Необходимо продать прежде, чем Дуралейник захватит Фримантл.

«Хэрроу» отплыл на юг с 1000 фунт. гранулированного серебра в пустотелых балластных брусках. Самая большая сделка из всех. Молюсь о хорошей погоде.

Письмо от К: Военачальник Айронлок, 20 000 человек + три Властелина огня третьего порядка из Восточного Круга. Приказано двигаться к Лару. Наступление на Юлед? Оборону держит Виконт Блаш. Начать скупку серебра в монетах.

«В», «З» и некоторые другие – скорее всего приятели Денни по кавалерии, с которыми он близко сошелся. В бумагах были намеки на то, что дело ведет хорошо спевшаяся группа. Но «К» не был старым армейским дружком.

Я снова взялся за старую любовную переписку, но тут передо мной возник один из кузенов.

Оказывается, уже настало время ленча.

– Тащите все, что у вас там осталось. И кварту пива. Да скажите старому Тейту, что он мне нужен.

Настал момент, когда я принялся за письма. И тут же часть меня потянуло вернуться в Кантард. Весь остальной организм отчаянно сопротивлялся этому безрассудству.

5

– У вас такой вид, будто вы увидели привидение, – сказал Тейт.

Я оторвался от письма, на которое пялился минут пять.

– Что? О… Да. Почти. Мистер Тейт, вы сказали мне, что это – честно заработанные деньги.

Старик промолчал. Видимо, он подозревал, что дело все же не совсем чисто.

– Не объявлялись ли у вас неожиданные визитеры? Не задавали ли вдруг вопросов старые приятели Денни?

– Нет.

– Ну так зададут. И очень скоро. Здесь слишком много всего, чтобы они отступились. Будьте осторожны.

– Что вы хотите этим сказать?

Мне показалось, что старик в искреннем недоумении. Не исключено, что он недостаточно знает мир, чтобы понять написанное его сыном.

Пришлось ему кое-что объяснять.

Он не поверил.

– Не имеет значения, что каждый из нас думает, – сказал я. – Суть в том, что я заинтересовался делом и решил продолжать. Мне понадобится ваша тысяча. С самого начала предстоят крупные расходы. И еще коробка. Мне нужна большая коробка.

– Я распоряжусь, чтобы Лестер доставил деньги из конторы. Но зачем вам коробка?

– Чтобы упаковать все это хозяйство.

– Нет.

– Что нет?

– Вы ничего отсюда не возьмете.

– Я все забираю или убираюсь сам. Если вы хотите, чтобы я взялся за работу, то позвольте мне ее выполнять. Так, как я хочу.

– Мистер Гаррет…

– Папуля, вы оплачиваете результат, а не право вмешиваться в мои методы. Давайте коробку, и можете вколотить хоть фунт гвоздей в один ботинок. У меня нет времени на хныканье и споры.

Папочка еще не оправился от того, что я сказал о Денни. У старика не осталось сил для борьбы, и он отступил.

Странно, но я почувствовал себя так, словно в чем-то виноват. Будто я доставил ему неприятность лишь для того, чтобы потешить себя. Я не хотел усугублять это неприятное чувство и во всем остальном позволил папе Тейту поступать так, как ему заблагорассудится.

Забавно, как иногда удается самому сделать с собой то, чего не позволил бы никому другому.

Я откинулся на спинку стула и следил, как с потолка сыпалась пыль от шагов следующего посетителя.

Появился кузен с ленчем и пивом. Я был занят едой, когда дядюшка Лестер притащил внушительных размеров денежный мешок и большую плетеную корзину с крышкой. Залпом прикончив пиво, я вытер губы тыльной стороной ладони.

– Что вы думаете обо всем этом, дядюшка Лестер?

– Не мне говорить об этом, – ответил он, пожимая плечами.

– Почему же?

– М-м-м… хр-м…

Как будто у них тут скотный двор – все мычат и хрюкают.

– Вы читали это?

– Да.

– Ваше мнение?

– Похоже, Денни вляпался. Впрочем, вам лучше знать…

– Вляпался. И при этом выступал не как профессионал, а как любитель, черт бы побрал этих новичков, которым везет. Вы догадывались, что он влип во что-то?

– Ни на йоту. Если не считать писем этой женщины. Их вечная переписка казалась мне странноватой. Не очень естественной.

– Вот как?