Сладости или Гадости

- Добрый день, чем я могу помочь? – встретила меня молоденькая секретарша, с выпирающей грудью. Заинтересованный взгляд обшарил меня с головы до ног. Задерживаясь лишь на лице и часах от Patek Philippe (подарок матери на день моего восемнадцатилетия). Вроде бы и ничего особенного, но эти краткие заминки настолько точно охарактеризовали её приоритеты, что сразу же стало понятно, кто сейчас спит с моим отцом.

- Сообщите своему начальнику, что к нему пришел Эрик Холл.

- Холл? – переспросила блондинка, проверяя то ли свой слух, то ли собственные мысли.

- Да. Эрик Холл.

- Одну минуточку, - заулыбалась секретарша, поднимая трубку. - Мистер Холл, к вам пришел Эрик Холл. Да, сэр, - кивнула слегка побледнев. – Можете войти.

Серая, стеклянная дверь поддалась настолько быстро, словно держалась не на петлях, а весела в воздухе, позволяя мне пройти в самую главную обитель всего существующего зла и жестокости этого мира.

Отец стоял напротив огромного окна, держа одну руку на поясе, пока вторая прокручивала квадратный тумблер с коньяком, без единой капли содовой. Что явно не предвещало мне ничего хорошего.

Крепкий алкоголь всегда представлял для него и успокоительное, и шокотерапию в одном лице. Он пил его для того чтобы успокоить нервы и, в тоже время, в такие моменты его внутреннему зверю, хватало всего одной неудачной искры, чтобы воспламениться до состояния термоядерной бомбы, повышенного радиуса поражения.

- Добрый день, - спокойно проговорил, всё ещё прибывая под убийственной дозой никотина.

Мой отец никогда не отличался внушительным ростом или мощным телосложением. На пол головы ниже меня, без какой-либо физической подготовки, кроме тех редких случаев, когда он мог позволить себе часик на беговой дорожки, он казался более чем безобидным. Вот только та аура безжалостной радиации, которую он излучал, каждый раз, когда выходил из себя, целиком и полностью компенсировала все его недостатки. 

- Заткнись. Я не давал тебе права говорить, - зарычал он металлическим скрипом, всё ещё смотря на погружающийся в грозу город. – Зачем пришел? Неужели наконец-то дошло, что воевать со мной решиться только последний придурок? – повернулся ко мне, смиряя откровенно презрительным взглядом.

- Хотел поговорить с тобой касательно судебного иска в отношении компании Дювайна, - сделал шаг вперёд, упираясь пальцами в отлакированный стол.

- Если только для этого, то можешь проваливать. Я не собираюсь обсуждать свои планы с сосунком, из  Голд Стоунт Картис.

- Отец, - жестко произнёс, заставляя его обратить на себя нежелательное внимание, – хватит изображать из себя обиженного. Я пришел сюда по делу.

- Обиженного?! – ну вот и та самая искра, «Эффект бабочки», после которого меня уже не ждёт ничего хорошего. И сказать, что он был зол, было бы слишком просто. Сейчас Марк Холл походил на настоящего гризли! Голубые глаза залились злобой, а ледяной, тон бил по мне колючей изморозью. – Я двадцать лет поднимал эту компанию, а единственный человек, которому она должна была достаться, оказался последней мразью, которая насрала на все мои старания!

- Я не срал на твои старания, отец! – стукнул кулаком по столу, чувствуя, что никотиновый яд, слишком быстро начинает рассеиваться. – Я ушел из твоей компании по той же причине, по которой начал жить отдельно! Потому что ты - сволочь, которая никогда не упускала возможности показать мне какое я ничтожество.

- А разве не так? - подошел он ближе, впиваясь в меня колким взглядом. - Ты никогда не дотягивал до нужно уровня.

- Я недотягивал до нужного тебе уровня, потому что мне было двадцать, а ты заставил меня выполнять всю бумажную работу компании!

- Вот именно. Всего лишь бумажную работу! И будь ты хоть немного умнее, то моим сотрудникам не приходилось переделывать всю твою работу. И если бы ты не сбежал от меня, то я бы уже давным-давно сделал из тебя нормального мужика, а не то ничтожество, которым ты являешься, работая на Дювайна!

- Скажи, - посмотрел на него, сжимая зубы. – Для тебя все кто на тебя не работает – ничтожества?

- В большинстве случаев. Так что если ты пришел для очередного выяснения отношений, то убирайся отсюда пока я не вызвал охрану!

- Нет. Я пришел к тебе с предложением.

- Предложением? – сразу же загорелись его глаза, когда он опустился на качающееся кресло.

- Я согласен уйти от Люка, если ты отзовёшь свой иск.

- Да неужели? – пренебрежительно сощурился, веря мне так же, как засланному шпиону. – И зачем тебе это?

- По личным причинам.

Несколько секунд молчания, а затем в кабинете повис до тошноты противный смех. Смех непритворного ликования! Смех знаменосца, возводящего свой стяг на завоёванную крепость!

- По личным, значит?! – всё ещё не унимался отец, напоминая вышедшее из Преисподней чудовища, готового утащить меня в отдельный котёл. – Тогда запомни раз и навсегда, сосунок. Только попробуй нагадить мне, и клянусь всеми святыми, что сгною тебя здесь как последний кусок сырого мяса! Понял?