Сладостный плен

Дождевая Слезинка тяжело вздохнула, пытаясь забыть, как на нее подействовал пристальный взгляд раба. Ей казалось, будто она ходит по вигваму совершенно голая, и все внутри вздрагивает, когда голубые глаза пленника задумчиво рассматривают ее.

Она нарочно распаляла в себе ненависть, заставляя себя вспоминать зверства бледнолицых, их желание истребить народ чейенов, а заодно и всех индейцев, живущих на Великой Равнине. Но все равно у нее не было сил войти в вигвам и обращаться с рабом враждебно и пренебрежительно, так, как он и ему подобные того заслуживают. Она снова и снова вспоминала, на какую ложь и на какой подлый обман способны бледнолицые.

Зак украдкой оглядел вигвам и обнаружил, что наконец-то остался один. Он почувствовал облегчение и неуверенно поднялся на ноги. Хотелось тайком проверить силы и возможности, пока рядом никого нет, что, к сожалению, случалось довольно нечасто.

Дождевой Слезинки не было видно. За ним присматривала беззубая старая карга с непроницаемым выражением лица. Эта старуха, а не прекрасная полукровка «ухаживала за ним, когда он был не в состоянии ходить в туалет. Раненая нога заживала хорошо и быстро, благодаря припаркам, которые время от времени делал лекарь. Зак сообразил, что скоро ему придется приступить к обязанностям раба. Он вытянул левую ногу и сморщился от боли, пронизавшей все тело. Потом попытался подняться и перенести тяжесть тела на раненую ногу, обрадовался, обнаружив, что может стоять на ней. Одежды нигде не видно, он полностью обнажен. Зак попытался напрячь мышцы и застонал от бессилия – мышцы отказывались повиноваться. Он слишком долго лежал без движения, когда поправлялся после ранения. К сожалению, ему потребуется еще немного времени, чтобы окрепнуть окончательно прежде, чем он решится бежать.

Зак несколько раз неуверенно шагнул, направляясь к выходу. Если никто не охраняет вход, он завернется в шкуру бизона и осмелится выйти к дикарям, захватившим его в плен. Его тревожило только то, что теперь он оказался на положении раба. Интересно, что произойдет с ним, если он наберется наглости и прогуляется по деревне.

Совершенно неожиданно полог распахнулся и в проеме показалась Дождевая Слезинка. Зак растерянно замер, пытаясь удержать равновесие на непослушных ногах. Дождевая Слезинка остановилась, как вкопанная у входа, ошеломленная таким зрелищем. Молодой человек смело посмотрел в сияющие глаза прекрасной хозяйки.

Пленник стоял совсем близко, можно было коснуться рукой его груди. Вид обнаженного тела буквально лишал ее дара речи. Она уже видела бледнолицего нагим, но тогда она старательно отводила глаза. Сейчас она четко осознавала скрытую в силе мускулистых рук и ног опасность, не могла отвести глаз от широких плеч, мускулистой груди, тонкой талии. Девушка изумилась, как могла она осмелиться и объявить такого гордого и мужественного человека своим рабом. Внутренний голос подсказывал ей, что однажды этот бледнолицый послужит причиной ее несчастий, а, возможно, навсегда изменит ее жизнь.

Зак стоял неподвижно, крепко стиснув кулаки и гневно поджав губы. Ему не нравилось, как смотрела на него Дождевая Слезинка, она будто оценивала собственность и осталась ею недовольна. Он вовсе не боялся молодой дикарки, несмотря на незавидное положение.

– Где моя одежда? – спросил он требовательно. Дождевая Слезинка и вида не подала, что поняла его.

Зак протянул руку и дотронулся до бахромы ее туники.

– Моя одежда. Я хочу получить свою одежду. Девушка отстранилась, прошла мимо него, порылась

в мешочке, висящем на сучке, вернулась с маленьким свертком. Она бросила сверток и быстро отошла, словно ей было противно прикасаться к пленнику.

Зак развернул небольшой кусок материи и с изумлением обнаружил, что девушка вручила ему индейскую набедренную повязку. Он в замешательстве уставился на нее, неужели она имеет в виду то, что он будет разгуливать по лагерю в таком неприличном виде?

По всей видимости, так оно и есть. Девушка вышла из вигвама и махнула рукой, явно приглашая его следовать за ней. А так как Зак вовсе не собирался показываться на улицу обнаженным, пришлось нацепить на себя жалкую набедренную повязку и выйти следом за хозяйкой.