Сламона

— Угу.

Джон долго ерзал, прежде чем задать следующий вопрос:

— А это правда, что в Джамбле прямо по пляжам бегают крабы?

Эрик поднял глаза от блокнота, и Мильн испуганно съежился, почти коснувшись щекой гитары. Взъерошив свои и без того лохматые волосы, Эрик посмотрел мимо его плеча туда, где светились самые дальние железнодорожные светофоры за еле видным отсюда мурленбургским вокзалом.

— Да, в Джамбле по пляжам и вправду бегают целые полчища крабов… А над улицами там летает больше чаек, чем голубей… Даже с самых дальних окраин там слышны гудки маяков, а мостовые сложены из пресованных ракушек. В конце июля все жители Джамбла ловят креветок, а в августе…

Эрик перевел взгляд с семафоров на Мильна и слегка прищурился.

— А в августе на тамошние пляжи выбираются по ночам из моря сотни тридакн… Ты знаешь, что такое тридакна, Дэви?

«Дэви»!

Мильн расплылся в улыбке и быстро закивал — знает ли он, что такое тридакна? Охэй, еще бы!

— Эти гигантские ракушки очень любят понежить свой жемчуг в лунном свете — тогда он быстрее растет, — продолжал Эрик. — Они распахивают створки навстречу луне, и горе несчастному, который случайно наступит на раскрытую тридакну! Ракушка тотчас захлопывает створки и уволакивает беднягу в морскую пучину. Говорят, в порту у десятого пирса скопилось под водой сотни две скелетов таких бедолаг. Правда, это все скелеты приезжих, потому что жители Джамбла с пеленок знают, что надо делать, когда тебя хватает тридакна…

— Я тоже знаю — надо сказать Усыпляющее Заклинание!

Эти слова вырвались у Мильна сами собой, и он тут же в ужасе прикусил язык, но было уже поздно!

Положив подбородок на сжатые кулаки, Эрик с интересом посмотрел на него и переспросил:

— Какое заклинание?

Мильн багрово покраснел и пригнулся, мечтая сделаться таким маленьким, чтобы можно было юркнуть в гитарную дырку и затаиться внутри!

Но Эрик терпеливо ждал ответа, и когда молчание стало совсем уж невыносимым, Джон пробормотал, не поднимая глаз:

— Такое заклинание: «Не злись — не бойся — засни — откройся…»

— Ха! Здорово! Ну-ка, повтори еще разок! Может, пригодится, если я снова попаду в Джамбл!..А теперь давай-ка споем нашу «Дорожную» сначала — вдруг по ходу дела всплывет еще какая-нибудь рифма? Давай сюда гитару, Дэви… Ну, поехали!

Подожди, подожди,
там, в горах, идут дожди,
заливают скалы,
горы, перевалы!

Подожди, подожди,
лес остался позади,
темный и молчащий,
с непролазной чащей.

Подожди, подожди,
город будет впереди —
утренний, росистый,
вымытый и чистый.

Подожди, подожди,
скоро будем выходить,
но спешить не надо —
здесь ни мух, ни града!

Подожди, подожди,
здесь уюта — пруд пруди,
жить совсем неплохо
под колесный грохот…

Конечно, так и должно было случиться!

После той дурацкой драки в Кассизе, после оставившей его без гроша нелепой пьянки в Рокше, после аварии на автостраде, после того, как он перепутал поезда и очутился на сотню миль южнее Стракрасвета с последней пачкой сигарет кармане и с последней парой бутербродов в рюкзаке — после всех неудач нынешнего лета ему обязательно должно было повезти!

Поэтому неудивительно, что на заброшенной платформе в безвестном городке, куда его занесла нелегкая, ему повстречался незнакомец лет девяти-десяти, умеющий подбирать рифму к слову «подожди», прекрасно знающий, что такое тридакна, и владеющий секретом Усыпительного Заклинания! Интересно, какая жизненная буря забросила сюда малыша, одетого как дитя с обложки журнала детских мод, но с глазами человека, чудом вырвавшегося из лап маньяка-убийцы?

Хотя — не все ли равно?

Нет ничего хуже, чем заглядывать в окна чужих домов, и третья заповедь бродяги гласит:

«Гляди на жизнь из окна вагона:
и грусть, и радость промчатся мимо,
исчезнут люди, дома и клены,
растают в прошлом, как клубы дыма.
И если дорог тебе покой,
не пробуй дым удержать рукой!»

В том-то и заключается одно из главных достоинств Дороги, что любая встреча в пути — и хорошая, и плохая —   мимолетнее звука гитарной струны…

— По-моему, у нас с тобой неплохо получилось, Дэви! Хотя тебе стоило бы научиться петь погромче… Эй, в чем дело, соавтор?

Проследив за взглядом вытянувшегося в струнку мальчишки, Эрик и сам сразу понял, в чем дело. А дело было в том, что в дырку в заборе пролезли два пацана, по виду — ровесники Дэви, но одетые в тусклую казенную одежду, и теперь эта парочка шагала к платформе, глядя на Дэви, как на какого-нибудь зеленого Человечка-с-Луны…

Эрик сунул обратно в пачку вынутую было сигарету и с интересом стал ждать, что будет дальше.