Слан / Slan

Значит, война с миром людей теперь тесно связана с его собственной судьбой, и пока что для обоих наступила некоторая отсрочка. Недослэны, конечно, найдут его. Один раз их уже подвел неучтенный фактор — его оружие — но теперь они знают об этом. И, кроме того, этот фактор нисколько не сможет повлиять на результаты розыска. На несколько минут он представил себе, как они вторгнутся в его долину и пришел к окончательному выводу, что только один факт говорит в его пользу, скорее даже вопрос. Да, они обнаружат его, но сколько времени у них уйдет на это?

Глава 16

На это ушло четыре года. Джомми Кроссу было 23 года и 2 месяца, когда организация недослэнов неожиданно обрушилась на него с невообразимым неистовством…

Глядя на видеоэкран заднего обзора своего космического корабля, он увидел, что в долине полыхает пламя. Там был кромешный ад, создаваемый не столько огневой мощью противника, сколько атомными минами Джомми. Взрывалось оборудование, стальные перекрытия, под неистовым потоком энергии плавился металл.

Пусть теперь роются в этом расплавленном, искаженном металле!!! Пусть теперь их ученые трудятся в своих лабораториях над тайной, к которой они так хищно стремились и, чтобы овладеть ею, даже рискнули выйти из подполья и продемонстрировать перед людьми часть своих достижений. Но в долине они ничего не смогут обнаружить!

Но его заметили. Четыре черных, как сама смерть, боевых катеров недослэнов одновременно повернулись в его направлении, а затем неожиданно зависли в воздухе, потеряв противника из видимости. Дело в том, что сразу же заметив, что его обнаружили, Джомми включил механизмы невидимости. Заработали мощные генераторы, и вокруг корабля создалось зеркальное поле.

Однако, у недослэнов оказались детекторы атомной энергии. Они, после некоторой заминки, все же последовали за ним. Джомми заметил, что приборы отметили появление впереди еще нескольких кораблей противника, пытавшихся перехватить его. Только его не имеющие равных атомные двигатели спасали пока корабль от преследования этого огромного воздушного флота. Кораблей было так много, что он даже не смог начать подсчитывать их. Противник произвел залп бортовыми орудийными установками, скорректированными детекторами атомной энергии, но промахнулся, так как в течение тех мгновений, когда он проводил расчет данных стрельбы, корабль Джомми молнией рванулся вперед и оказался вне зоны поражения.

Совершенно невидимый, двигаясь со скоростью многих сотен километров в секунду, его корабль держал курс на Марс. Впереди его еще могли ожидать минные поля, но они не могли остановить его. Прожорливые лучи дезинтеграторов, испускаемые из корабля, уничтожали мины до того, как они могли взорваться, и одновременно уничтожали все световые волны, которые могли бы выдать полет его корабля настороженным наблюдателям.

На его видеоэкране Марс с расстояния в несколько миллионов километров был уже крупным, сверкающим шаром такой же величины, как Луна, наблюдаемая с Земли. Он рос, как раздувающийся баллон, пока его темная масса не заслонила половину неба и потеряла свой красноватый оттенок.

На поверхности этой планеты уже можно было различить материки, горы, моря, немыслимые нагромождения скал, голые пространства равнин. Картина становилась все более унылой: в телескоп было видно, что это мертвая планета, изрытая оспой, и, подобно слишком старому человеку, покрыта морщинами, вся высохшая, безобразная, отталкивающая.

Темная местность, известная под названием Киммерийского моря, оказалась страшным, усеянным клыками скал, морем. Неподвижные воды простирались под вечно темно-синими небесами, но никакой корабль не мог бы пересечь эти, казалось безмятежные, воды. Бесконечные мили зазубренных скал торчали над поверхностью вод без всякого порядка, без прохода между ними — только море и выступающие из него скалы, громоздящиеся одна на другую.

Внезапно Кросс увидел город. Странную мерцающую картину под огромным прозрачным куполом… Вскоре показался еще один… затем третий…

Он пролетел далеко за орбиту Марса и отключил двигатели, чтобы никакая атомная энергия не исходила ни из одной части его корабля. Это была простейшая мера предосторожности. Постепенно гравитационное поле планеты стало оказывать все большее влияние на его полет. Как бы нехотя, огромный аппарат уступал неистощимому притяжению планеты и начал опускаться в направлении ее ночной стороны, вращаясь вокруг планеты по все более низкой орбите. Прошло несколько земных недель, прежде чем он включил антигравитационные пластины, которыми он не пользовался с тех пор, как установил на своем корабле совершенные атомные двигатели.