Слава, сотрясшая Девятую Гору, путь к истинному бессмертию

В то же время пряди чёрных волос трепетали на ветру. Возникло множество проекций Дао. Некоторые медитировали в позе лотоса, другие переплавляли целебные пилюли, третьи оттачивали даосские заклинания. Подрагивающий свет масляной лампы был единственным источником света. От полуразрушенной статуи божества, судя по всему, исходила едва заметная божественная аура. Это была не первая ночь для практиков, оставшихся снаружи монастыря Древнего Святого. Но, завидев проекции Дао, многие хрипло закричали:

— Передают Дао!

— Эти проекции Дао передают Дао! Если мы попадём внутрь, то сможем обрести новое Дао!

— Монастырь Древнего Святого — настоящий кладезь богатств!

— Проклятье! Сколько же дней этот Мэн Хао пробыл здесь? Судя по всему, он получил лучшее, что есть в этом монастыре, — дао пайцзу Древнего Святого!

Пока за стенами монастыря кипел оживлённый спор, внутри его стен Мэн Хао и вторая истинная сущность уже больше ста раз схлестнулись с Фань Дун’эр. Брови девушки были сдвинуты к переносице. Её постоянно оттесняли назад, не давая приблизиться к храму. И, если так дальше пойдёт, её оттеснят за ворота монастыря.

Вначале Мэн Хао сильно нервничал, но, убедившись, что храм никак не отреагировал на появление Фань Дун’эр во дворе, он с облегчением выдохнул. "Безумный старик, должно быть, имел в виду храм, а не двор!" — заключил он. С блеском в глазах он молниеносно ударил в Фань Дун’эр рукой с растопыренными пальцами.

Девушка начала злиться. Негромко фыркнув, она подняла Синий Лотос в руке. Вспыхнувший свет, казалось, нёс с собой благословение. Он создал бессмертный ци, который девушка вобрала в себя через глаза, уши, нос и рот, а потом из её глаз брызнул золотой свет. Она посмотрела на Мэн Хао и коротко сказала:

— Подавление!

Этой краткой команды оказалось достаточно, чтобы Мэн Хао ощутил вокруг себя невероятную силу. Она начала связывать его, и даже вторая истинная сущность почувствовала вмешательство сторонней силы. Фань Дун’эр невозмутимо прошествовала вперёд, собираясь войти в храм.

— Явись! — зычно скомандовал Мэн Хао.

С рокотом появился идол дхармы, сияя беспредельным светом окружающего его великого Дао. Когда в небо ударил свет идола дхармы, начало казаться, что вокруг него сидя медитирует несметное множество бессмертных божеств. С характерным звуком невидимые оковы были порваны. Освободившись, Мэн Хао выставил руку вперёд и задействовал магию Срывания Звёзд. Этого оказалось достаточно, чтобы потащить Фань Дун’эр прочь от храма.

Потеряв контроль над собственным телом, она полетела назад. Не став дожидаться, пока её схватит настоящая рука Мэн Хао, она холодно фыркнула и выполнила магический пасс левой рукой. Указав тонким пальцем на землю, она сотворила у себя под ногами широкое море, откуда с рёвом вылетело десять водяных драконов.

Магия Срывания Звёзд Мэн Хао рассеялась, но выигранного времени оказалось достаточно для второй истинной сущности. Она взмахнула рукавом, и воздух вокруг Фань Дун’эр раскололся. С губ девушки сорвались алые капли крови, а сама она, шатаясь, попятилась назад. Не теряя ни секунды, Мэн Хао выполнил ещё один магический пасс и указал на своего противника.

В следующий миг уже раскрылась воронка Великой Магии Кровавого Демона. Мэн Хао и вторая истинная сущность перешли в наступление. Постоянно изменяющаяся битва поражала воображение. Никто из сражающих не колебался, каждый атаковал с предельной уверенностью и чудовищной скоростью.

При виде жуткой магии Мэн Хао Фань Дун’эр изменилась в лице. Великая Магия Кровавого Демона Мэн Хао пугала её. Она ловко исполнила двойной магический пасс, призвав свет с неба. В нём можно было увидеть возникший за спиной у Фань Дун’эр образ русалки. У этой морской красавицы были очень длинные волосы, к тому она напоминала саму Фань Дун’эр, за исключением полного отсутствия одежды. Нижняя часть её тела покрывала чешуя, однако от неё исходила чарующая аура, способная соблазнить кого угодно.

— Настолько горда и могущественна, и всё же решилась призвать эту голую штуку? — с укором спросил Мэн Хао, покосившись на идола дхармы. — Срамота!

— Пф-ф, масляные уста и скользкий язык![1] — парировала она. —

Один взгляд, и я сразу поняла, что ты тот ещё распутник!

После очередного магического пасса глаза её идола дхармы вспыхнули золотым светом.

— Молнии Бог Девяти Морей!

Прозвучавшие, словно гром, четыре слова были заклинанием, которое обрушило на Мэн Хао четыре золотые молнии.

Он прищурился, эти избранные с Девятой Горы и Моря действительно обладали впечатляющей силой. Он уже давно перестал смотреть на них свысока, прекрасно понимая, что к ним нельзя относиться как к обычным практикам пика Поиска Дао. Все эти люди обладали высокими устремлениями. Они хотели достичь истинного Бессмертия. Некоторые из них явно занимались культивацией долгие годы, но намеренно сдерживали её рост в ожидании судьбы бессмертия. От нескольких из них Мэн Хао чувствовал исходящую угрозу. Одним был Чжао Ифань, другой — Фань Дун’эр.