Слава в квадрате (СИ)

Я не чувствую вины.

Эту песню я никогда не слышала. Похоже, её написали недавно и демки еще не было. Мелодия цепляла.

Я отошла подальше, чтобы лучше видеть сцену и музыкантов на ней, и подперла плечом стенку горки.

Ведь ты не та, кто, уходя, сожжет рассказ о нас двоих.

Ты не та, которой я дышу…

Ведь ты не та, о ком в груди так нервно стонет и болит.

Ты не та, все, the end, я ухожу.

Мне показалось, что песня не может быть написана кем-то кроме Ярослава. Парень отдался музыке, не замечая ничего вокруг. Я чувствовала то, что чувствует он, исполняя песню. Горечь, боль, разочарование - всё, что парень вложил в слова песни. Я внимательно смотрела на него, может, даже любовалась в открытую.

Вдруг наши взгляды встретились. Сердце сделало кульбит, в глазах Ярослава читалась боль. Настоящая, неподдельная боль. А еще мелькнуло узнавание. Будто он на мгновение узнал меня, но тут же отвергнул это.

Парень отвел взгляд и прошептал “Ты не та”. Пришло ощущение, что он говорит это мне, но боится сказать в глаза. Сердце защемило от непонятно откуда взявшейся боли. Голос и музыка смолкли.

Меня позвали на разминку к началу трассы. Я взобралась на бордюр, силясь не навернуться с него, и делала упражнения.

-Браво! - вскричал ведущий, вклиниваясь между Ярославом и Костей, который подошел ближе к блондину, и выходя на аванс-сцену, - аплодисменты, друзья!

Толпа разразилась бушующими овациями. Девушки слезли с шей бедных парней. И как можно быть такими наглыми?

-Кто автор этой песни? - спросил кузнечик, - опять Фил?

-Нет, - быстро ответил бас-гитарист, - это Ярик.

-Ярик? - метнулся к Ежидзе ведущий, почти сбивая по пути Костю, настраивающего гитару для следующей песни, - это правда?

-Да, - кивнул Ярослав, кого-то ища глазами в толпе.

-Честное слово, я чуть не разрыдался! - крикнул он, ехидно поглядывая в толпу, - а вы?

Зрители ответили бурными выкриками “Да”, “Конечно” и еще что-то в этом роде.

-Сейчас перед вами выступит команда “Obsession”! - заорал кузнечик. Да когда ж ты заткнешься? - поддержим наших сорвиголов!

Я глубоко вздохнула, поправила налокотник и подъехала к старту. Романа проверила шнуровку своих ярко-розовых роликов и улыбнулась мне, изобразив пальцами знак победы. Я ответила тем же. Дима резко рванул вперед по трассе, а я следом за ним, стараясь обогнать. Первая взлетела на горку и сделала сальто назад (один из самых зрелищных трюков в моём арсенале). Ветер трепал волосы, свистел в ушах и заставлял почувствовать себя свободной. Меня переполняли радость и эйфория. Ролики - часть меня, продолжение моих ног.

Дальше были турники. Один я перескочила, подпрыгнув. За следующий зацепилась руками, радуясь, что не забыла перчатки, и, раскачавшись, перепрыгнула третий. Пошли конусы.

О слалом, как тебя люблю я! Я проехала дорожку, петляя на одной ноге между конусами. И вновь пошла на разгон, делая ласточку на ходу. Мимо пронеслась Ромашка.

Итак трюк за трюком. Мы подбирались к последнему повороту. Дима резко стормозил, съезжая на край трассы и хватая бутыль с бензином. Медленно проехал вперед, разливая жидкость. Когда бутыль опустошился, остановившийся позади нас Пиротехник рванул вперед, разогнался (у меня сердце в пятки ушло) и, тормозя, проехал боком метров десять.

Во все стороны брызнули искры. Вспыхнуло пламя. Яркое, жадное, высокое. Я замешкалась на мгновение, испугавшись. Но собравшись с духом, вспомнив, что на родных трассах откатывала этот прыжок тысячи раз, полетела навстречу огню. Прыжок. Сердце замерло и тут же застучало, грозясь вырваться из грудной клетки. Адреналин бушевал в крови.

Прыжок - как полёт. Не хочется, чтобы он прервался, а колеса коснулись раскаленного асфальта.

Но всё хорошее неизбежно кончается. Я приземлилась, сразу переходя на “пистолетик”, приседая на одной ноге, а колес роликов другой коснулась руками.

-Это…изумительно! - взвизгнул ведущий, подпрыгивая на месте, - так держать, ребята!

Я, тяжело дыша, изобразила поклон и съехала с трассы, искоса глянув на скейтеров. Алек отсалютировал мне и подмигнул. Я кисло улыбнулась, потихоньку приходя в себя. Всё-таки трасса оказалась сложная и энергозатратная.

Пиротехник споткнулся на ровном месте, но успел схватить меня за локоть и выравняться. Я дернулась, вырывая руку и потирая место, за которое ухватился друг. Синяки будут - прибью!

Я уселась на бордюр, в пол глаза наблюдая за скейтерами на трассе. Группа Ярослава играла дальше свои песни, рядом сидящая Ромашка тихо им подвывала и отбивала об колено ритмы. Макс и Лёха “клеили цыпочек” - двух хихикающих блондинок в обтягивающем мини, которые не пойми что делают на экстрим фесте. Дима пропал из виду.

Достать до дна,

Открыть дверь и войти.

Забить, простить

И просто прочь уйти.

Я встрепенулась, посмотрела на сцену. Пел Фил, мучая гитару и вытесняя Ярослава с его места. Тот рвал струны и иногда отвоёвывал микрофон, вставляя по предложению.

***

Первый день фестиваля подходил к концу. Я вяло объезжала парк уже в десятый раз.